особых примет шрамы родимые пятна чирья чирьи чирьих их Ииииих И на прилегающих

улицах

Борис подошёл к дому Глории. Один из самых больших и с виду дорогих в этом районе,

двухэтажный. Не понятно, зачем девушка подрабатывала проституцией. Около крыльца

собралась шумная толпа.

–

Что происходит? – спросил Борис у какого-то мальчишки.

–

Хозяева уезжают.

–

Почему?

–

Неизвестно, - ответил мальчуган заученно.

–

Это родители погибшей? – Борис указал на пожилую пару с чемоданами.

–

Да.

Протолкнувшись сквозь толпу, Борис подошёл к отцу Глории и спросил:

–

Я могу чем-нибудь помочь? – прибавил, - Я хочу чем-нибудь помочь.

33

Отец яростно замахал руками. Заголосила мать. Она схватила Бориса за локоть и

попыталась куда-то вытолкнуть. Причитала:

–

Go! Go! Go!

Окружающие люди внимательно за ними следили.

– You shouldn’t come here! Go! Go! – все кричала старушка.

Потом вдруг сбилась и заговорщически шепнула:

–

Gone, dear Mister.

Борис протянул ей деньги. Мать вырвала банкноты, пихнула их в складки сари, и опять

потребовала, чтобы он ушёл.

Он ушёл. Сел в Мерседес и повернул ключ зажигания.

– Неизвестно, куда они уезжают, - в окно машины сунулся всё тот же мальчишка.

–

Неизвестно, - повторил он и широко улыбнулся.

Борис и ему денег дал.

–

В Калькутту, господин. Они едут в Калькутту. У них и там дом.

Ещё одна купюра, и Борис знал точный адрес. Теперь он также понял, чем занять

последний уик-энд командировки.

В аэропорту Калькутты Борис арендовал машину и, сверяясь с картой, поехал к дому

родителей Глории. Их излишняя нервозность сбивала с толку. Возможно ли, что гнев

человека-обезьяны распространялся не только на случайных жертв, но и на родственников

убитых? Или стариков гнало в Калькутту проклятье? Позор? Своей поспешностью,

суетностью тот отъезд скорее напоминал побег. Борис тяжело вздохнул. На самом деле его

не волновала судьба и безопасность родителей девушки, его не касалась мифическая дрянь с

когтями – он попросту, впервые в жизни, схватился за ниточку авантюры и тянул, тянул,

авось к чему приведёт. Знал прекрасно – чтобы во что-то ввязаться, достаточно проявить

инициативу и следовать знакам.

От дома по Garihat Road, в центре Калькутты, за которым Борис весь вечер следил из

машины, наконец-то отделилась изящная, женская фигура. Загорелая кожа, тёмные очки,

европейский, деловой костюм. Волосы женщины покрывала бирюзовая косынка. Борис

следовал за ней неотступно.

Дама поймала кеб и уже через пятнадцать минут обедала с подругой в дорогом ресторане,

доступном лишь обеспеченным иностранцам и богатым индусам. Через некоторое время их

беседа резко прервалась. Женщина в косынке выронила из рук вилку и уставилась на

подошедшего к их столику мужчину. Она смотрела на Бориса, Борис смотрел на неё. Он

спросил:

– Глория, как насчёт объясниться?

Она покорно кивнула головой.

Шли рядом, неторопливо, по улице, до отказу забитой антикварными магазинами.

Антиквариат восточной Индии, Голландии и Дании. В конце улицы даже высилась карета.

На вид роскошная, не запряжённая, оборванцами облепленная, как пудинг муравьями.

–

Как ты догадался?

– Я не был уверен до последней минуты. Пока не увидел тебя. Меня насторожило

поведение твоих родителей, их поспешный отъезд, и тот факт, что ни в газетах, ни в отчётах

патологоанатома не упоминалось о беременности.

Глория утомлённо морщилась.

– Ты оказался слишком романтичен для нашего плана. В тебе отсутствует эта

обывательская скаредность. Иные бы на твоём месте давно покинули страну, лишь бы не

оплачивать уик-энд из собственного кармана. Да и зачем?

Борис проигнорировал её слова.

–

Вы инсценировали убийства, чтобы привлечь к своему району внимание туристов и

газетчиков, я правильно понимаю? Реклама, да? Тайна человека-обезьяны. А я понадобился