безопасный пляж, с дежурящим там спасателем. Вам не стоило пользоваться дикими

пляжами. Однако за происходящее за границами нашего дома отдыха мы ответственности не

несем»). Лицо раскричавшегося Бориса приобрело нездоровый алый цвет. Сейчас он

перечислял все те страны, в которых побывал, и где обслуживающий персонал, разумеется,

никогда бы не позволил себе такого неуважительного, невнимательного отношения к

клиентам, тем более, сильно пострадавшим.

–

Вы скажете ему, чтобы он не вставал сегодня с постели? – спросила тем временем у

врача девушка-спасительница, находившаяся тут же.

–

Конечно!

Борис не заметил, как эта миниатюрная брюнетка покинула его коттедж. Не видел, как она

брезгливо морщилась при его истеричных криках.

А пластмассовое ведерко, в суматохе отброшенное кем-то в сторону, так и осталось на

берегу, самоуверенно краснея сквозь приозерные заросли, – одно-одинешенько.

54

Платье на ней уже высохло. Девушка спешила в главный корпус «Янисъярви». Она

записалась на сеанс к массажистке-косметологу и уже опаздывала. Кабинет располагался на

нижнем уровне здания рядом с входом в бассейн, так что любого гостя встречал прежде

всего мощный запах хлорки. Кроме него, девушку нетерпеливо поджидала еще и крашеная

под блондинку массажистка в форменной одежде скучного розового цвета. Женщина лет

сорока, непрестанно закатывавшая глаза и будто ломившаяся от собственной изысканности.

– Ну милая, совсем опоздали – не надо так, - произнесла она, томно растягивая слова,

повернулась и заплыла в свой кабинет.

–

Вы что такая испачканная? – спросила она у вошедшей следом девушки.

–

Ох… Да так… В лужу попала.

–

Идите в соседнее помещение. Помойте ноги – там душ.

Девушка подчинилась. Вернувшись, сказала:

–

Мне бы легкий массаж лица и шеи. А еще – вы делаете чистки лица?

–

Да, - у женщины получилось нечто вроде презрительного «дыа».

–

Хорошо. Вот все это.

–

Приступаем.

В конце процедур, длившихся около часа, массажистка наложила девушке на лицо

питательную маску. При высыхании она сильно стягивала кожу.

– Расслабляемся, девушка. Почувствуйте, как вы молодеете.

– Да мне двадцать шесть вообще-то…

– Не разговаривайте, девушка. Расслабляемся, угу?

Манерно заверив, что скоро вернется, женщина покинула кабинет. Ее клиентка лежала в

откидном кресле с закрытыми глазами. Вскоре задремала. Разбудил ее резкий звук, – что-то

упало на пол. Нет, даже не этот звук ее разбудил, а неестественно напряженная тишина,

последовавшая за ним, – именно она привлекла внимание.

– Галина Ивановна, это вы? – тихо спросила девушка, еле двигая губами из-за маски.

Никто не ответил. Не было повода волноваться, но лежавшая в кресле брюнетка (по-

прежнему с закрытыми глазами) почему-то вдруг почувствовала опасность.

–

Здесь кто-то есть? – опять спросила она.

Тишина. Но теперь девушка явственно ощущала, что кто-то около нее стоит. Она

чувствовала тепло чужого тела, как недавно жар от надушенной, мягкой плоти косметолога.

Глаз почему-то не открыла. Замерла в напряжении, стараясь даже не дышать. Как будто так

бы ее не заметили…

Неизвестный тем временем придвинулся совсем близко к креслу. В следующий миг

девушка почувствовала движение воздуха (неизвестный склонился над ней), а затем – чужое

дыхание у себя на лице. Кто-то, подобно животному, пытливо обнюхивал ее лицо…

Так продолжалось несколько секунд (ей, насмерть перепуганной, казалось, что вечность),

и, наконец, неизвестный отодвинулся – по-видимому, выпрямился. Снова тишина. Девушка

решилась заговорить:

– Я не причиню тебе вреда… Ты можешь мне довериться… Я все знаю, но не причиню

тебе вреда… Ты слышишь?

Ей никто не ответил.

– Ты меня слышишь? – повторила она через несколько секунд.

– Не разговаривайте, девушка. Сейчас снимем маску, - бодро ответила Галина

Борисовна, входя в кабинет.

Брюнетка открыла глаза и увидела около кресла массажистку.