дороги. Не сговариваясь, оба они пытались издавать как можно меньше звуков, возможно, из

опасения спугнуть цель поисков, а, может быть, и из почтения к самому лесу. Время шло, из

дебрей вдруг выныривали новые тропинки, даже усыпанные гравием дороги, иногда друзья

ими пользовались, иногда продолжали идти напролом. Часто менялось направление

движения – то направо, то налево, то по той же дороге обратно несколько метров.

«Через час таких блужданий Илья вдруг понимает замысел своей подруги – Вика хочет

затеряться, сгинуть на время в ночном лесу. Как будто только так – бесшабашно, нелогично,

со сказочным удальством – можно вырваться из привычной реальности в ту, где затаилось

нечто. Эти не совсем человеческие хождения без системы – абсурдные с точки зрения

практично мыслящих людей – и были языком ночного леса, а Вика, как отмечает про себя

Илья, выучила его с лёгкостью и теперь уже вовсю лопочет на нём, будто на родном»

И вскоре лес им ответил.

В разгаре час быка. Друзья продолжают идти. Но уже медленнее. Под ногами, как дрова в

костре, то и дело потрескивают сброшенные деревьями веточки. Далеко-далеко говорит

кукушка. И вот неожиданно среди деревьев, по левую руку от Ильи и Вики, метрах в сорока

81

от них, показывается, сперва неверным видением, – огонёк. Затем второй. Только и остаётся

– замереть, окаменеть, ждать со страхом (Илья), предельно сосредоточенно (Вика), что же

случится дальше, какой эта лесная тайна предстанет в действительности.

–

Факелы, - шепнула через пару секунд девушка. – Там люди.

–

Они нас увидели?

–

Пока, наверное, нет.

–

Что будем делать?

–

Подберёмся чуть поближе.

–

Они точно заметят!

–

Тогда я пойду на разведку одна.

–

Вика, я с тобой.

–

Только тихо. Пройдём ещё немного и заберёмся на дерево. Оттуда легче следить. И мы

незаметнее.

Факельные огни не двигались – возможно, люди, их зажёгшие, остановились на привал,

либо занимались чем-то в избранном ими месте, но разглядеть что-либо, в том числе и самих

людей, пока не удавалось. Друзья продвинулись в нужном направлении ещё на десять

метров. Вика отыскала подходящее дерево – расходящийся у основания дуб – и, не теряя

грации, устремилась ввысь. Илья через некоторое время последовал за ней.

Противокомариный аппарат он закинул за спину, воспользовавшись специальным

ремешком.

–

Вот хорошая ветка, ползи сюда, - тихо руководила им девушка. – А я здесь.

Сидеть на мощных ветвях оказалось удобно. Илья, словно под ним кресло, отыскал себе и

подлокотник и спинку, а Вика, приняв максимально устойчивую позу, сразу перешла к

наблюдению – тут-то и пригодился её бинокль.

– Вижу человека, - шепотом комментировала девушка. – Так… Он в какой-то робе с

капюшоном. Факел в руке. Второй закреплён на дереве… Там широкая поляна… Ага,

костёр. Ещё не зажгли. Значит, что-то будет…

Но долгое время ничего не происходило. Ветви дуба перестали казаться таким уж

комфортным ложем, конечности начали болеть, а засевшие в дереве их обладатели –

откровенно заскучали. Вика даже громко зевнула. «С тем же примерно вызовом, с каким в

детские годы, в приюте, шуршала бумажками, если её никак не могли найти во время игры в

прятки – ладно, поддаюсь, но пусть хоть что-нибудь произойдёт».

– Иль, – шепнула девушка, перебравшись поближе к другу, - я давно хотела спросить, а

за пазухой у нас что?

–

У кого как.

–

Пазуха… Придумали же словечко. Пазуха, пазуха, пазуха, пазуха, пазуха, пазуха…

–

Вик, тихо! – испуганно оборвал её Илья, и было отчего. – Смотри – там ещё огни.

Действительно, неподалёку от дуба замелькали вдруг новые огни – на глазок пятнадцать

факелов.

–

Идут миленькие, - с охотничьим азартом прошипела Вика и снова улеглась на живот,

выставив перед собой бинокль. – Посмотрим-посмотрим… Все в похожих одеждах, как

будто халаты. Капюшоны на лицо надвинуты. Только факелы несут, больше ничего…

Скоро неизвестные выбрались на поляну. Заслышались тихие разговоры, даже