Пятнадцатого января в холле висело новое объявление, гласившее, что в школе открывается дуэльный клуб, записаться в который могут все желающие. Вспомнив слова папы о том, что профессор Флитвик превосходный дуэлянт, я решила, что это он возглавит клуб, и немедленно записалась. Увы, судьба была ко мне жестока...

Посреди огромной аудитории стоял длинный широкий помост около метра в высоту. Мы все столпились вокруг него, и с нетерпением ждали профессора... Нет, не Флитвика. В класс танцующей походкой вошел Сиятельный-и-Великолепный, явно избавившийся от наших с папой проклятий Локхарт. Поклонницы взревели, запищали и засвистели (кто во что горазд), Мистер Улыбка сбросил им в руки синий на белой подкладке плащ, расшитый золотом, и изящно взбежал на помост. Пшеничные кудри были тщательно напомажены и уложены, глаза (по-моему) подведены, улыбка во все тридцать два... Не хватало Криви с фотоаппаратом.

Он обратился к нам с речью, содержание которой сводилось к воспеванию себя, любимого и смысловой нагрузки, в общем-то, не несло. Я откровенно скучала и лениво прикидывала, кому он на сей раз размягчит кости/удлинит уши/вырастит рога и прочее, прочее...

– Профессор Снейп любезно согласился мне помочь. Сейчас мы продемонстрируем вам основные приемы дуэли, - Локхарт ослепительно улыбнулся папе, забравшемуся на помост.
– Не волнуйтесь, вы получите своего зельевара обратно целым и невредимым.

Я закашлялась, скрывая смех. Па-апа... Интересно, что ты задумал?

Студенты явно надеялись на обратное. Около сотни восторженных взглядов уставились на Локхарта, тогда как папе достались явные пожелания быть раскатанным по помосту слоем в одну молекулу. Ну-ну...

Профессора сошлись ровно посередине, поклонились, развернулись и сделали по пять шагов. Развернулись снова и встали в позицию.

– Петрифи...

– Экспеллиармус!
– папа оказался первым. Локхарта снесло и хорошенько приложило о пол, палочка же его оказалась в руке у папы.

– Итак, перед вами пример типичнейшей ошибки любого дилетанта, - прокомментировал Северус.
– Начинать следует с коротких заклинаний, иначе ваш противник может успеть достать вас первым.

– Именно! Именно так я и задумывал!
– Локхарт, кряхтя, взобрался на помост.
– Пожалуй, можно перейти к вам, дороге мои. Профессор Снейп, порекомендуйте нам кого-то из учеников.

– Гм... Мисс Буллстроуд, например.

– Превосходно, тогда - мистер Лонгботтом.

Невилл вышел против Буллстроуд, подмигнув мне напоследок. Помнится, вчера она едва не сбила его с ног и выбила из рук сумку с конспектами, так что мы собирали разлетевшиеся свитки по всему коридору.

Противники поклонились, разошлись, повернулись...

– Экспеллиармус!
– Буллстроуд не была оригинальной.

– Протего! Слагулус Эрукто!
– о, сейчас узнаем, что хотела наслать на меня Паркинсон. Буллстроуд плюхнулась на объемистый зад и схватилась за горло. Натужно кашляя, выплюнула на пол слизняка, потом еще и еще...

– Фините Инкантатем!
– замахала палочкой Паркинсон.

– Мисс Паркинсон, данное заклятье не имеет обратного действия, - ехидно прокомментировал папа.
– Что, кстати, дает неоспоримое преимущество наславшему его. Ваш противник выведен из строя, мистер Лонгботтом. Замечательно. Пожалуй... пять баллов Хаффлпаффу.

Невилл довольно улыбнулся и спрыгнул с помоста. Кашляющую слизняками Буллстроуд увели в Больничное крыло, и Локхарт вызвал следующую пару:

– Мисс Паркинсон, раз уж вы на помосте, и мисс Снейп.

Панси нехорошо ухмыльнулась и встала напротив. Поклонившись, она шепнула:

– Ты покойница, - и развернулась ко мне спиной.

Небрежно взмахнув палочкой, она выкрикнула:

– Серпенсортия!

– Протего!
– среагировала я, но защищаться было не от чего. Из воздуха соткалась огромная кобра, шлепнувшаяся прямо передо мной, и угрожающе раздувшая капюшон. Мне вспомнился боа-констриктор в зоопарке, и бледный Дадли в террариуме...

– Привет.

– Привет, Говорящая, - прошипела змея, мгновенно успокаиваясь. Я присела и протянула к ней руку:

– Иди сюда, пока никого не напугала.

– С-слушаюс-сь.

Кобра поползла ко мне и обвила мою руку.

– Паркинсон, заберешь свою зверушку?
– кобра вопросительно посмотрела на Панси. Та отчего-то побелела и упала в обморок.

– Гарри, не шевелись, - попросил папа, взмахивая палочкой.

– Анималум ревелло!

Змея исчезла, как и не бывало. Тишина в аудитории стояла гробовая. Что опять не так? Я же их, идиотов, спасала...

У меня все не как у людей, чесслово. Оказывается, разговаривать на парселтанге - языке змей - могли только единицы из всех колдунов. Например, Волдеморт... или Салазар Слизерин, ага. Вот и докажи после этого, что ты не верблюд...

Выяснилось, что я натравливала змею на Панси - это когда я сказала, не желает ли та вернуть себе кобру. Я, оказывается, обратилась к ней на парселтанге, сама того не заметив.

Да, я злая и ужасная, я разговариваю со змеями и ем на ужин маленьких детей...