Многие американские родители, вместо больших биологических семей, создают свою семью («вымышленную» семью, согласно некоторым ученым), имеющую не меньшее значение в жизни детей, которая состоит из их друзей, живущих по соседству, детей, с которыми они ходят в игровые классы, и учеников местной школы. Это то, что мы сделали в Аргентине, поскольку инстинктивно чувствовали, что нуждаемся в отношениях, которые помогут нам выжить в чужой стране. У нас есть друзья в Буэнос-Айресе, которые постоянно присутствуют в жизни Софии, которые нянчат, воспитывают, учат и до безумия любят нашу дочь и кого она, в свою очередь, обожает. Они фактически представляют ее тетей и дядей, а их дети — ее кузин и кузенов. Они много значат для нас, но трудно предположить, как долго продлятся наши отношения, особенно учитывая наше непостоянство, и какое влияние они в конечном итоге окажут на нашу дочь. Пока у нас прекрасные отношения. Я понимаю, что, как в любой семье, требуются определенные усилия, чтобы устанавливать и поддерживать эти отношения.

Амин с женой, понимая, что перемены неизбежны, прилагают максимум усилий, чтобы сохранить близкие отношения в семье. Члены их семьи постепенно разъезжаются в разные стороны, и у них все меньше свободного времени. Алан и Рон Амин с семьями живут в Детройте, их сестра живет в Виргинии, а брат во Флориде. Две дочери Рона Амина живут во Флориде. Они переживают, что не могут видеться друг с другом, но часто разговаривают по телефону. По нескольку раз в день каждый из них разговаривает по телефону с ближайшими родственниками. Молодые кузены, живущие в Детройте, регулярно встречаются, ночуют друг у друга и обмениваются одеждой. Семья, сказали мне подростки, все еще остается на первом месте.

На меня огромное впечатление произвели эти отношения. Я не только попыталась убедить Софию, что всем надо пользоваться сообща, но и объясняла ей, что все ее — наше, а все наше — ее. Мне хочется, чтобы она ощущала связь с родственниками. Мне захотелось установить более тесные связи с родственниками, как только появилась София. Вероятно, когда становишься родителем, инстинктивно тянешься к своей семье, своим корням. До рождения дочери мы с мужем главным образом думали о карьере, личных делах и путешествиях. Но теперь я думаю иначе.

Недавно за обедом я сказала мужу, что больше не хочу плыть по воле волн. Нам нужна семья. Мы должны намного чаще навещать родителей или, по крайней мере, подолгу гостить у них. Мы должны так же дорожить нашими семейными отношениями, как интересной работой. Я не уверена, что муж сразу согласится со мной, ведь это потребует значительных душевных сил. Еще я хочу сказать Софии, что она может завоевать мир, и, кроме того, напомню, что она должна почувствовать себя твердо стоящей на земле, прежде чем завоюет луну. Мне хочется, чтобы София знала как можно больше о своей семье, и тогда однажды она сможет понять себя.

Я узнала, что многие люди думают об усыновлении в лучшем случае как о новшестве, а в худшем — о том, что следует скрывать, и это несмотря на то, что в наши дни в Соединенных Штатах это довольно распространенное явление. Любящие приемные родители долго думают о том, как (и стоит ли) рассказать ребенку, что он усыновлен, и как ребенок отреагирует на это, поскольку усыновившая семья, по мнению многих, является отклонением от нормы. Наше общество по-прежнему склонно придавать большое значение биологическому родству.

В некоторых странах приемные и взятые на воспитание дети обычное явление, и никого не волнует отсутствие генетических связей. В Ботсване, согласно антропологу Эрдмуте Альбер, родственники обращаются с просьбой передать им ребенка на воспитание, и родители часто соглашаются. Альбер отмечает, что баатомбу в западноафриканской республике Бенин иногда не признают биологический статус родителя и женщины привыкли поручать родственникам заботу о своих детях. В некоторых африканских обществах дети передаются от одной жены к другой. Китайцы оставляют детей родственникам или соседям и уезжают далеко от дома, чтобы заработать на жизнь. Половое влечение и беременность могут связать двух взрослых представителей народа зумбагуа, живущего в горной области Эквадора, но взрослые, которые долгий период времени содержат ребенка, согласно антропологу Мэри Вайсмантель из Северо-Западного университета, могут его усыновить.

Сигне Хауэл, приводя несколько этих примеров в своей книге «Родство иностранцев. Межнациональные заимствования в глобальном масштабе» [28] , пишет: «В обществах, где есть институциализиро-ванная практика воспитания чужих детей как своих, дети становятся родственниками тех, кто берет на себя ответственность заботиться о них». Эта практика, утверждает она, «бросает вызов западным представлениям о родстве как о связи через плоть и кровь».

Я была в подавленном настроении, когда под моим пристальным взглядом тест на беременность показал положительный результат.

Это случилось опять. У меня снова выкидыш.

Формально мы только несколько месяцев пытались сделать второго ребенка, но у меня был тяжелый год. Почти всю жизнь мой цикл был столь же регулярным, как удары сердца, но после родов он разладился: месячные приходили то раньше, то позже, то их вообще не было. Прошло два года с рождения Софии и год, как я перестала кормить грудью, и я не могла понять, что со мной происходит. Я могла объяснить свое состояние только стрессом, который испытал мой организм за это время: я утвердилась в статусе матери, вышла моя первая книга, я много путешествовала и находилась в постоянном волнении. В конце концов мой гинеколог сделал вывод, что у меня не происходят овуляции, и прописал лекарство для стимуляции яичников.