– Это - дело десятое, хотя и важное. Доходы ордена в этих странах стабильны. Вопрос в другом. Господь не простит папе братоубийственную войну и неизбежную резню христиан в Византии. Нищее дворянство давно косо поглядывает на берега Босфора. Золотые ворота Константинополя и купола Святой Софии с её сокровищницей – лучшие раздражители для честолюбивых рыцарей и шаек нищих бродяг.

Жильбер Эраль – преемник де Ридфора - задумался. Он знал, что Святой престол не оставит орден в покое и под угрозой отлучения от церкви заставит рыцарей Храма возглавить четвёртый крестовый поход. Необходимо было принять ответные меры, тем более, что присланный из Ватикана курьер давно ждал ответа.

– Вызовите ко мне Филиппа дю Плесси [84] !

Шателен (управляющий) крепости Монсон в Арагоне – маршал Филипп дю Плесси, высокий седой человек в лёгком панцире поверх белой рубашки, с косым шрамом на левой щеке, остановил коня, спешился и отдал поводья смотрителю командорства тамплиеров Angerville. Щедрый дар, сделанный в 1156 году графиней Ворвик, содержался в идеальном порядке. Крепкие стены построек внушали уважение своей толщиной и основательностью. Скорее – это был небольшой замок в самом центре нищей Нормандии. Почему именно здесь Великий Магистр назначил ему встречу - маршал мог только догадываться. Может быть, потому, что центральная Франция уже полгода не знает покоя? Слухи о крестовом походе свели с ума бедноту и жителей маленьких городов. Желающие отправиться на защиту Гроба Господня осаждают обители тамплиеров. Вот и сейчас под стенами цитадели собирались группы оборванцев. Они о чём-то горячо спорили, с недовольством поглядывая исподлобья на стражу в белых плащах с красными крестами. Мессир Филипп кивнул своему знаменосцу. Тот, передав длинное копьё со значком знатного рыцаря Храма подбежавшему солдату, спрыгнул с коня, снял притороченные к седлу кожаные сумки, сунул их в руки подбежавшему слуге и пошёл вслед за смотрителем устраиваться в замке. Навстречу маршалу вышел высокий монах в простой, домотканого сукна хламиде, но с мечом на поясе, и пригласил следовать за ним.

Жильбер Эраль встретил ветерана крестовых походов сдержанно и сурово. Он был явно не в духе.

– Филипп, - заговорил Магистр без предисловий.
– Не будем тратить драгоценное время на обмен любезностями. Я не оставляю тебя в командорстве на ночь. Сегодня же отправишься в Далмацию. Венецианцы вместе с графом Монферратом – командиром этого сброда, набранного в Анжу, Наварре, Нормандии и Провансе - взяли крепость Задар на Адриатике… - Тонкие, длинные, но сильные пальцы храмовника нервно забегали вверх и вниз, перебирая на толстой шёлковой нити красные как кровь чётки. Он продолжал:

– Взятая крепость полностью разграблена. Нам теперь не избежать войны с Византией. На острове Лидо по моему приказу собраны десятка два монахов-цисторианцев и несколько наших рыцарей. Я не собираюсь потворствовать планам Святого престола и посылать тяжёлую конницу ордена для участия в авантюре, где штурм Константинополя – дело решённое. Но, - магистр пристукнул кулаком по столу, как бы ставя точку, – тамплиеры в этом безумии участвовать не будут. Поезжай брат мой. Сделай всё возможное, чтобы удержать этих жадных дураков от грабежей и насилия, если, не дай Бог, столица ромеев будет взята. Один вид белых плащей с красным крестами удержит мародёров и на всё готовых мелкопоместных дворян, обманутых папой, от святотатства и надругательства над христианскими святынями Константинополя.

Филлип дю Плесси молча стоял и внимательно слушал Магистра.

Тот, немного подумав, заговорил снова.

– Но имей в виду вот что: официально провозглашённая цель похода – Египет. Поэтому на военных советах у маркграфа Монферратского всячески дави на него и убеждай - обойти город и высадиться в Сирии. У графа в советниках недостатка не будет, и наверняка в окружении Монферрата ошивается куча папских легатов и умельцев нашёптывать на ухо. Не слушай и не давай слушать графу. Помни, желанная мишень папы – Святая София. Он просто бредит объединением церквей и распространением своей власти на Малую Азию вплоть до Армении.

Дю Плесси, соглашаясь, кивнул головой.

– И ещё. Я думаю, благословение папы на захват Задара – это долг, уплаченный венецианцам за поддержку кораблями. Но они считают, что крепость – только часть обещанного, и будут всячески толкать армию на взятие Константинополя. Тонкий расчёт Святого престола заключается вот ещё в чём: во Франции и Германии многие полагают, что относительные неудачи крестовых походов – это результат противодействия императоров Византии, опасающихся усиления католических государств на Востоке. Король Франции открыто обвиняет ромеев в союзе с турками-сельджуками для совместного противостояния крестоносцам в Малой Азии. Помни, что все эти рассказы о богатствах Византии, о золоте, лежащем на улицах прямо под ногами - не лишены оснований, но они распространяются среди нищего воинства специально и целенаправленно, чтобы подогреть их алчность, укрепить мужество и желание драться.
– Магистр подошёл вплотную к своему шателену.
– Зло рождает только зло. Постарайся во имя Господа не допустить напрасных жертв среди жителей города. Они такие же христиане, как и мы с тобой. Прощай брат мой. Не знаю, увидимся ли. Впрочем, на всё воля божья. Благославляю тебя, - и тамплиер, отпуская дю Плесси, перекрестил его сухой длинной кистью руки.

Как быстро бежит время! Казалось, совсем недавно дю Плесси - комендант крепости в Палестине, шателен, маршал ордена, представитель Великого Магистра при штабе Монферрата - с присущим ему хладнокровием, дипломатией и тактом охлаждал горячие головы французского рыцарства в лагерях на подступах к Византийской столице. Постоянно переезжая из Сирии в Палестину, из Палестины на Корфу, где размещались основные силы крестового похода, ведя переговоры с венецианцами и представителями византийского императора, он с опозданием, спустя почти два года, узнал, что капитул ордена избрал его Великим магистром ордена Тампля.

Неотложные дела призывали дю Плесси вернуться во Францию, но обстановка вокруг Константинополя накалилась настолько, что он считал себя не вправе отказаться от поручения, данного ему покойным Жильбером Эралем.

В начале 1203 года Алексей Ангел – сын императора Византии, низложенного в результате заговора - выполнил обещание, данное его отцом Исааком II, и привёз собранные среди своих сторонников деньги для предводителей крестоносцев. Заплатив рыцарству, он ждал, когда знак императорской власти - двуглавый орёл ромеев - принесут ему вместе с ключами от города. А христиане, подогреваемые мыслями о неслыханных богатствах Византии, готовы была взять Константинополь немедленно.