А она, Лера? Любила ли она?

Ответа не было. Временами ей казалось, что да, любила, иногда – что ненавидела. И уж точно не понимала.

Почему Федор так и не смог принять ее такой, какая она есть? Если бы умерил свой пыл и не старался ее переделать, то, возможно…

А что ей вообще известно о любви? Что такое настоящая любовь? И где грань, отделяющая настоящую любовь от мнимой?

А тот, другой, принял ее без рассуждений и раздумий, как приняла его она? Или нет?..

Внутри снова появилась боль. В районе солнечного сплетения стало пусто. Она приближалась к чему-то такому, что все эти годы было спрятано глубоко внутри.

Ей стало страшно. По-настоящему страшно вспоминать.

Она окружила эти воспоминания такой броней, что ни разу не смогла приблизиться к ним. Она прятала эту боль от всех и прежде всего от самой себя. Она соорудила сложную защитную систему вроде неприступной линии Маннергейма у себя внутри, она зарылась там, чтобы никто и никогда не смог добраться до нее.

Но никакие стены не защитят от самой себя. Лера решилась. Как лучше – сразу броситься в пропасть или постепенно опускаться в нее шажок за шажком? Что будет менее болезненным?

Так. Что же было вначале?..

Вика. Снова Вика.

Боль стала усиливаться, но Лера уже вошла внутрь воспоминаний, отрезая себе дорогу назад.

Вика тогда вернулась из Москвы. Ее семья собиралась переезжать в Германию. Вика моталась из Москвы в Питер и обратно, улаживая последние дела в университете и собирая нужные справки. Но в тот раз…

Вика вернулась преображенная. Была суббота, и она с раннего утра принялась названивать Лере, требуя, чтобы та срочно появилась на Васильевском. Когда Лера приехала по Викиному зову, в квартире вкусно пахло свежемолотым кофе. Лера сразу пошла на запах. Аромат распространялся по кухне, обещая любимое наслаждение, и Лера, словно путешественник, прокладывала себе дорогу к райским кущам.

– Значит так, – сказала Вика, поставив перед ней чашку, – теперь я буду заниматься шоу-бизнесом. Хочешь со мной?

– Чем? – Лера от испуга поперхнулась.

– Будем двигать одного музыканта.

– А на какие шиши?

– Объясняю. В Москве я познакомилась с одним человеком. Он, кстати, скоро приедет. Это… нечто потрясающее!

– Вика, о чем речь?

– О музыканте. Я буду его продюсером.

– Это он такой потрясающий?

– Ага.

– А кто до этого занимал почетную должность его продюсера?

– Никто.

– Понятно. Можно вопрос?

– Да.

– Если он такой замечательный, почему им раньше никто не заинтересовался?

– Ты не понимаешь. Я придумала, как его раскрутить. Он пишет потрясную музыку. Я даже не могу объяснить, в каком стиле. Сплав чего-то там разного из всех направлений. В Питере такое любят. Здесь же полно сдвинутых на всякой ерунде.

– И как ты представляешь свои обязанности?

– Буду договариваться о концертах, и потом, эта музыка очень даже для кино годится, для всяких там заставок – в общем, поле деятельности обширное.

– А деньги?

– Во-первых, никаких особых денег здесь не нужно, а во-вторых, все, что требуется для начала, я нашла.

– Где?

– Папуля подкинул. Вернее, не он, а его знакомый.

– Тебе дали денег на все это? – не поверила Лера.

– Не совсем на это, – призналась Вика, – но не важно.

– Ты что, свихнулась? Деньги – это серьезно. Их отдавать надо.

– А вот и нет. У нас договоренность. Да и деньги небольшие. Не бойся, сейчас нет ничего более правильного, чем брать в долг. Берешь, например, сегодня сумму, на которую можно что-то купить, а через месяц этих денег уже и на хлеб не хватит.

– Что-то ты темнишь. Когда ты успела стать спецом по шоу-бизнесу?

– А я времени даром не теряла. Проконсультировалась кое с кем, изучила схемы различные, проанализировала кое-что.

– А как же Германия? Ты что, уже туда не едешь?

– Одно другому не помеха. Вот, кстати, почему я хочу, чтобы ты тоже этим занималась. Мне нужен здесь свой человек.

– Вика, я же работаю.

– Да брось ты свое издательство! Тоже мне дело. Лучше посмотри, я тут схемку набросала. Существует несколько вариантов раскрутки, но все они в конечном счете сводятся к двум – московскому и питерскому. Первый заключается в том, что вначале в группу вкладываются деньги, на которые снимается клип. Затем клип гоняют на ТV, крутят песню на радио, группа получает известность – и отправляется в чес по стране зарабатывать деньги. Затем круг повторяется. Все зависит от уровня. Если высокий, может хватить надолго. Если не очень – по крайней мере на пару лет.

– Так он у тебя один или с группой?

– Надо – будет группа. Ты дальше слушай. Второй вариант. Питерский. Здесь в основном все тусуются по независимым клубам, где и народ собирается соответствующий – продвинутый, но бедный. Денег особых это не приносит, зато дает кое-какую известность и репутацию. Кстати, по какой причине питерские команды наотрез отказываются выступать в солидных клубах? Ты не в курсе?

– Репутацией дорожат, наверное, – предположила Лера. – Ты же видела эти клубы. Напоминают советский кабак, только в другой упаковке. Приличному музыканту там играть… как бы помягче… западло, в общем. Выступать перед столиками с рожами этими… В Питере так не принято.