Поднялась на ноги, на удивление они меня хорошо держали. Поискала глазами что-нибудь, чем можно прикрыть погибшую. Кажется, вот это подойдет. Вытащила из тюка, лежащего на ближайшей повозке какую-то роскошную шаль, персикового цвета. Для красивой женщины — красивое убранство. С нежностью накрыла застывшее тело: «Спи, королевишна, я обещаю о тебе позаботиться». А сейчас пришло время живых.

Двинулась в обход места сражения. На встречу попался Вал, внешне вполне невредимый, только с подозрительно круглыми глазами, тоже в шоке, значит.

— Вал, я могу помочь, полечить. Нужна кому-нибудь помощь?

— Раненых пятеро, вон у той повозки найдешь, — махнул он рукой в нужном направлении и быстрым шагом унесся в ближайшие кусты.

Удивляться поведению, купца не было времени, поэтому направилась указанную сторону. Одним из пострадавших был Марко, который расцвел при моем появлении слегка кривоватой улыбкой.

— Трудно тебе пришлось? — поинтересовалась я, осматривая рану на шее.

— Не хуже, чем другим. Асиена, посмотри лучше Дарая, он из нас самый тяжелый, — парень кивнул в сторону мужчины с бледным лицом, сидевшего прислонившись к стволу дерева. Руками он прижимал к животу какую-то тряпку, уже насквозь пропитанную кровью. Я догадывалась, что меня там ждет. Когти у птичек оказались знатными.

Присела около мужчины и отвела в сторону его руки, ободряюще улыбнулась, глядя в его в измученные глаза. Аккуратно убрала тряпку и тихо выдохнула. Живот представлял собой сплошное месиво: куски разорванной одежды вперемешку с внутренними органами, кажется, мужчина продолжал жить на чистом упорстве и ведь даже ни одного стона, только до крови закушенные губы. «Ладно, Аська, некогда сопли пускать, надо собраться!»

Кусочки ткани пришлось доставать из раны на живую, анестезию делать я не умела. Мой подопечный терпел, вцепившись в траву пальцами. «Держись, миленький, уже почти все!». Знаю, что полная антисанитария, но тем и хороша магия, что творит настоящие чудеса, в том числе по части микробов. На Земле из меня получился бы замечательный врач, если бы не сожгли на костре, как ведьму, у нас ведь могут. Пока новоявленный врач релаксировал, у пациента уже начали закатываться глаза. Блин, какой бестолковый лекарь из меня получается, одернула себя, заставила сосредоточится. Призвала свою целительную силу, поднесла ладони поближе и зеленые спасительные ручейки заструились, стекая с пальцев вниз. Я не знала, как правильно лечить, только представляла это сильное, тренированное тело целым и невредимым. Я только хотела, чтобы этот человек жил. Магия тонула в истерзанном теле, казалось безрезультатно, словно капала в бездонную бочку. Но через несколько томительных минут поняла, что дыхание постепенно становится более размеренным, с лица пропала гримаса боли, да и цвет изменился от мертвенно-белого, до бледновато-розового. Отлично! Надо поднажать.

— Спасибо, дочка, хватит. Остальное само заживет, — мои руки отвели в сторону почти нежно, но настойчиво. Дарай, погладил мою ладошку в благодарность и кивнул в сторону молодого мужчины, зажимавшего рукой шею. — Помоги сыну, пожалуйста.

Перебралась к следующему пациенту, внешние черты которого до мельчайших подробностей копировали те, которые только что были перед моими глазами. Только вездесущие морщинки, наши соратники по жизни, еще не заняли свое законное место на этом почти безусом юном лице. У парня оказался вырванным целый кусок плоти в районе шеи, чудом была не задета главная артерия. И вновь зеленые ручейки потекли, забирая боль и даруя возможность жить. Я чувствовала, как внутри меня растет что-то большое, горячее, необъяснимое. Я могла спасать, я была нужна — это струной пело внутри, смывая с меня грязь смерти, угрызения совести, тяжкий груз, забранных мной жизней. Я не только отбираю, но отдаю. Кажется, именно тогда, глядя как исчезает из затуманенных болью глаз безысходность, я смогла окончательно примириться с собой, новой, не до конца понятной и даже немного пугающей. Это была тоже я, только уже не маленькая девочка Ася, а взрослая женщина, способная принимать решения и брать за них ответственность. Как это называется у наших земных психологов? Катарсис — очищение через страдание? Да, какая в общем-то разница…

Мои ладони вновь отвели чужие руки, потом захватили в свой плен и по очереди расцеловали сухими, потрескавшимися губами. То как эти строгие мужчины выражали свою признательность за помощь, трогало сильнее любых слов. Рана выглядела значительно лучше, покрылась тоненькой пленочкой новой кожи, такой прозрачной, что сквозь нее была видна жизнь, бьющаяся внутри сильного тела.

Лечение не прошло даром и для меня, перебираясь в к следующему пострадавшему. Почувствовала слабость. Ничего, еще чуть-чуть продержусь.

— Асиена, тебе нужно отдохнуть, — кажется моя слабость была замечена Марко, тот нахмурившись изучал невозмутимую маску, которой я попыталась прикрыть усталость.

— Ася, остальным помогу я, — донесся из-за спины знакомый голос. Оглянулась, чтобы вновь утонуть в прозрачности любимых глаз. Живой… родной. — Ты молодец, справилась. А сейчас надо отдохнуть, моя хорошая.

Райн дотронулся подушечками пальцев до моих висков, и на какое-то время мир перестал для меня существовать.

Очнулась я уже в сумерках, от того, что чей-то острый нос тыкался в мое плечо. Оказалось, что я мерно покачиваюсь, лежа на повозке, а Изя, пытается добиться от меня внимания. Коняшка, видимо, забеспокоился, что я так долго не отвечаю на его призыв, и приступил к более активным действиям. «Не переживай, я в порядке» — сообщила я животине, а та в ответ радостно поделилась картинками сражения со стельхами. Оказывается арс видел, весь бой довольно четко, и в данный момент высказывал свое восхищение своей хозяйкой, то есть мной. Было немного странно видеть со стороны саму себя с сосредоточенным лицом, методично кромсающую все, что попадается под руку. Неудивительно, что мои руки ныли по всей длине, да и спина сообщала, что сегодня она отказывается принимать вертикальное положение напрочь.

Я лежала, безумно глядя в небо, прислушиваясь к негромким разговорам, которые крутились в основном вокруг недавних событий. Кто-то из охранников не поленился посчитать, сколько гадов мы положили, стая оказалась просто огромной, около ста особей. Это был нонсенс, ведь раньше считалось, что эти птички не терпят себе подобных на своих охотничьих угодьях. Погибших оказалось трое. Постойте… королевишна, я же обещала позаботиться о ней! И здесь, не сдержала слова… Заметалась на повозке и сразу же привлекла внимание Райна.