ну досмотра, то на выезд – перегороженный огромными ежами. Рубежники

кивали соглашаясь с ним, а потом достали кандалы и, позвякивая цепями,

решили больше не слушать глупых речей и перешли в наступление.

И вот началось такое! Я увидел, как долговязый оттолкнул одного из солдат

в сторону, а другого ударил нагой в грудь.

Рубежники на вышках зашевелились, свет фонарей нашел в полумраке ху-

дощавую фигуру ретивого пассажира, облаченного в твидовый костюм. К

нему уже спешили несколько солдат, пытавшихся прямо на ходу зарядить

ружья и расчехлить штыки. Но проворный бунтарь действовал на удивление

весьма умело. Перескочив через двадцатиместный дилижанс, он выхватил из

костра толстенное полено и зашвырнул его в упряжку. Лошади испугано за-

ржав дернули вправо перегородив дорогу бегущим солдатам. Растерявшись,

те сбились в кучу, не зная как преодолеть возникшее на их пути препятствие.

Испуганные животные кружили на месте. Следом за ними всполошись еще

три упряжки. Площадку наполнили встревоженные крики людей. Началась

настоящая сутолока. Кто-то задел меня плечом, перед глазами замелькали

силуэты, невнятные команды караульных растворились в истошных женских

воплях.

Последующая суета заставила меня воспринимать происходящее коротки-

ми урывками.

…Толпа подалась вперед. И сразу же в надрывные голоса пассажиров впле-

лись одинокие выстрелы, словно мы вмиг очутились среди двух враждую-

щих лагерей дикарей Эзиума – самого западного от архипелага острова. Я

кое-как успел различить стремительные движения столетнего возницы. Он

ловко заскочил на козлы, ударил хлыстом, и длинная вереница дилижансов

сдвинулась с мертвой точки. Ворота, которые прикрывала малочисленная

группа солдат, слетели с петель, открыв нам путь в свободный мир, где дей-

ствовали совсем иные правила.

Хитрюга Икар знал, когда проявить свою милость.

В нашу повозку успели заскочить всего двое. Я и одноногий бородач,

внешним видом, походивший на неприступную пирамиду, которую легче пе-

репрыгнуть, чем попытаться обойти. Подав ему руку, я втащил здоровяка

внутрь, практически на полном ходу.

Прильнув к заднему стеклу, я с безразличием наблюдал за полыхающими

строениями Рубежа. Все еще слышались приглушенные крики о помощи, пу-

леметные выстрелы. Апогеем случившегося стал короткий хлопок взрыва.

Видимо пламя добралось до складских помещений.

Огненный кокон еще долго мелькал среди деревьев, пока окончательно не

скрылся за поворотом.

Волнующее зрелище закончилось так же внезапно, как и началось. И я мог

лишь догадываться о причинах побудивших неприметного господина из вто-

рого дилижанса устроить подобное.

Повалившись на неудобное сиденье, я машинально схватил цепочку с жето-

ном и – Проклятые Молнии Тары! – обнаружил лишь оборванное кольцо.

Мой главный путевой документ (если не считать оставленного у рубежника

билета) исчез. Нервно обшарив карманы куртки, подкладку и бегло осмотрев

дилижанс, я пришел к неутешительному выводу: единственное напоминание,

что осталось у меня от материка, был знак, сделанный мне еще в приюте

«Примитивного механизма» - крохотная татуировка втулки с огромной бук-

вой «М». Символ, означающий отсутствие семьи, которой у меня не было и

теперь уж точно не будет, потому что винтик, выпавший из сложного меха-

низма, не вернется на свое привычное место. Его просто заменят новым, с

хорошей резьбой и блестящей шляпкой.

Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, я поднял голову и на-

ткнулся на косматое лицо спасенного мной одноного крепыша. Шмыгнув но-

сом и приветливо подмигнув, он протянул мне руку и представился…

* * *

Чем дальше мы удалялись от границы, тем сильнее ощущалось, что я нахо-

жусь совершенно в другом, чуждом мне мире. Даже деревья здесь были дру-

гими: низкие, кряжистые, они клонились к земле, скрывая в своих ветвях