– Не увидят, - пообещал Джеймс, накинув на них мантию-невидимку.
– Так уж точно не заметят.

– Тебе известно, что Министерство запретило ученикам выходить их замка без надзора преподавателей?

– Прекрасно известно, - заверил ее Джеймс.
– Но если я в выходные не смогу выбраться на воздух, я же рехнусь, и это будет на их совести. Я просто спасаю их от лишних проблем, - самодовольно сказал Джеймс и потянулся поцеловать ее, но она вдруг вывернулась, сдернула с него мантию и со смехом пробежала несколько метров.

– Ну, попробуй теперь меня найти!

Джеймс проследил взглядом за следами, оставшимися на снегу.

– Кажется, уже нашел.

– Да ну?
– весело спросила она, и в ту же секунду следы исчезли.

– Ну, так нечестно!
– обиженно протянул Джеймс.
– Я ведь тоже могу использовать магию... да и вообще...
– он остановился, увидев, как следы подходят к нему. Потом почувствовал на своем лице дыхание и сдернул с нее мантию.

– Нашел?
– с улыбкой спросила она.

– Слушай, а поехали ко мне на Рождество?
– неожиданно спросил ее Джеймс через несколько секунд.

– Нет, - она покачала головой, и снег запутался в ее волосах.
– Я останусь в Хогвартсе.

– В Хогвартсе?

– Да, Джеймс. Я хочу, чтобы ты тоже остался, - она смотрела на него серьезными глазами.
– Здесь Дамблдор. Значит, можно надеяться на лучшее. А там... кто знает, что Пожиратели выкинут завтра, послезавтра, через неделю...

– Брось, все будет хорошо.

– Нет, не будет, Джеймс. Не убеждай себя. Ты слышал слова Гарри, Рона и Гермионы и не делай вид, что ничего не происходит, - сказала она, отведя глаза.
– Начинается война, и ты это знаешь. Я не хочу, чтобы они тебя убили.

– Этого не избежать, Лили, - сказал Джеймс горько.
– Я убегу от смерти сегодня, убегу завтра, а послезавтра уже не успею. К тому же мы умрем через четыре года.

– Не умрем! Теперь мы знаем, что нужно делать, на наше стороне время!

Он молчал. Лили взяла его за руку и заглянула в глаза.

– Знаешь, когда я думаю, сколько еще придется пережить, мне кажется, что я не сумею. Предам своих друзей или сойду с ума. Пусть лучше меня прикончат раньше. Мне все равно, когда я умру, - равнодушно сказал Джеймс.

– А мне нет. Останься хотя бы ради меня. Мне так спокойнее будет. Хорошо?

– Ладно, - нехотя сказал Джеймс.

– Эй, вы! Живо ко мне!

Джеймс и Лили одновременно обернулись. Позади них стоял Аргус Филч.

– Ч-черт...
– еле слышно бормотнул Джеймс, все еще держа в руках мантию-невидимку.

– Вам известно, что гулять по территории запрещено?
– рыкнул Филч и развернулся.
– За мной, быстро.

– Погоди, Филч, - сказал хриплый голос с другой стороны. Филч медленно обернулся. Лицо его налилось кровью.

– А, Грюм! И ты здесь.

– Именно, - подтвердил Аластор Грюм, опираясь на длинный посох. Лицо у него было недоброе.
– Иди своей дорогой, Филч. Я сам разберусь.

Душа у Джеймса ушла в пятки.

Глава 30

– Идите за мной, - прохрипел Грюм, развернулся и пошел по снегу. Джеймс проводил глазами его сутулую спину. Грюм обернулся и рявкнул: - Не слышали, что ли? Быстро!

Джеймс и Лили покорно пошли вслед за ним. Джеймс послал Лилиан виноватый взгляд.

Тишину нарушало лишь сухое клацанье деревянной ноги Грюма. Они прошли пару этажей. Джеймс понял, что идут они в кабинет Защиты от Темных искусств.

– Э-э-э... профессор Грюм?..

Грюм прокашлялся, распахнул дверь кабинета, зашел внутрь. Джеймс и Лили, переглянувшись, зашли следом за ним. Грюм повернулся, повел палочкой - дверь захлопнулась.

– Слушайте меня внимательно, - прорычал Грюм, - то ли вы полные идиоты, то ли я. По-моему, Дамблдор ясно сказал, что выходить из замка запрещено. Министерство велело строго наказывать каждого, кто нарушит постановление, - сообщил он, достал фляжку, отпил, поморщился (видимо, градус питья был отнюдь не низок) и буркнул в сторону: - Я б это Министерство...

Джеймс молчал. Лили опустила глаза.

– Имена, - коротко сказал Грюм.

– Что?

– Имена, я сказал!

– А... Северус Снейп, - честными глазами глядя на Грюма, ответил Джеймс без запинок.

– А ты?
– взгляд на Лили. Та уже открыла рот, но Джеймс ее опередил.

– Беллатрикс Лестрейндж она.

– Я, кажется, не у тебя спрашивал!
– Грюм отвернулся, хмыкнул, снова развернулся к Джеймсу и выговорил: - Что ж, Поттер, врешь ты потрясно.

Лили поперхнулась.