— Конечно, никто не знаетъ истины лучше нашего братства; по разсказамъ оказывается, что было крайне трудно въ то время возстановить воду; для этого понадобился цлый годъ. Но да пошлетъ вамъ Господь Богъ удачу, а мы будемъ за васъ молиться.

У меня была хорошая мысль распустить слухъ, что это было крайне трудное дло. Часто малыя дла становились великими, если о нихъ распространяли такое предупрежденіе. Мой собесдникъ былъ вполн убжденъ въ трудности такого предпріятія; конечно, онъ сообщитъ это и другимъ. Дня черезъ два поднимется сильная тревога.

Въ субботу посл полудня я отправился къ колодцу и пробылъ тамъ нкоторое время. Мерлэнъ жегъ тамъ дымный порошекъ, разводя руками по воздуху и бормоча какую-то тарабарщину такъ же усердно, какъ и всегда, но, несмотря на все это, въ колодц незамтно было хотя какого-либо слда влажности. Наконецъ, я сказалъ:

— Ну что, партнеръ, какъ идутъ дла?

— Теперь я занятъ самыми могущественными чарами, какія только извстны знатокамъ сокровенныхъ искусствъ на восток; если мн не удастся и это, тогда уже ничего нельзя сдлать. Но тише, молчите, пока я не кончу!

И тутъ поднялся такой густой дымъ, который наполнилъ весь районъ и, вроятно, былъ крайне неудобенъ для отшельниковъ, такъ какъ втеръ дулъ въ ихъ сторону, а дымъ разстилался надъ ними, какъ густой туманъ. Мерлэнъ говорилъ, между тмъ, какія-то несвязныя рчи, кривлялся, разводилъ по воздуху руками самымъ страннымъ образомъ. Минутъ черезъ двадцать онъ остановился, задыхаясь, и съ его лица градомъ катился потъ. Вс собрались и старались узнать, что означаетъ такой густой дымъ. Мерлэнъ сказалъ:

— Я испробовалъ все, что только смертный могъ сдлать для уничтоженія чаръ, оковывающихъ эти воды. Но пришлось потерпть неудачу; то, чего я опасался, оказалось совершенно врнымъ: причина такой неудачи заключается въ томъ, что самый могущественный духъ, извстный восточнымъ мудрецамъ — имя котораго никто не можетъ произнести и остаться въ живыхъ — навелъ чары на этотъ колодезь. Смертный не можетъ уничтожить этихъ чаръ и даже не найдется никого, кто могъ бы узнать тайну этихъ чаръ; безъ знанія этой тайны ничего нельзя сдлать. Итакъ, друзья мои, здсь никогда больше не появится вода. Я сдлалъ все, что только въ сил человка. Позвольте мн удалиться.

— Ты слышалъ, что онъ говорилъ, сынъ мой. правда-ли это? — спросилъ патеръ.

— Отчасти, да!

— Такъ не все, не все, сынъ мой! Но что именно правда?

— Правда то, что духъ съ русскимъ именемъ навелъ чары на этотъ колодезь.

— Боже сохрани! Въ такомъ случа мы совершенно раззорены?

— Очень возможно.

— Но не наврно? Вы говорите, что это не наврно?

— Да, это такъ.

— Поэтому вы полагаете, что если онъ говоритъ, будто никто не можетъ уничтожить этихъ чаръ, то это…

— Да; то, что онъ говоритъ, не безусловно врно. Тутъ есть условія, при которыхъ усилія уничтожить эти чары могутъ имть нкоторые шансы на успхъ, хотя и крайне сомнительные.

— Условія?..

— О, эти условія вовсе не трудны. Вотъ они: мн необходимо имть въ своемъ полномъ распоряженіи колодезь и окружающія его окрестности на полумили разстоянія, начиная отъ сегодняшняго дня посл захожденія солнца до тхъ поръ, пока я не окончу заклятія, и не пускать никого ходить по этому мсту безъ моего дозволенія.

— И это все?

— Да.

— И вы не боитесь произвести опытъ?

— О, нисколько! Одно можетъ не удастся, тогда другое будетъ имть успхъ. Итакъ, вы согласны на мои условія?

— На эти и на вс другія, какія вы пожелаете. Я отдамъ по этому поводу приказанія.

— Подождите, — сказалъ Мерлэнъ съ дьявольскою усмшкою. — Вы слышали, что тотъ, кто вздумаетъ уничтожить эти чары, долженъ зналъ имя этого духа?

— Да, я знаю его имя!

— Но знать его имя еще недостаточно, такъ оно не убиваетъ; но надо произнести его, вы это знаете? Ха, ха, ха! Знаете-ли вы это?

— Да, и это также знаю!

— Такъ вы знали это! Въ ум-ли вы? Слдовательно, вы намрены произнести его имя и умереть?

— Произнести его? Весьма понятно. Я произнесъ бы его, если бы оно было и валлійское.

— Тогда вы погибшій человкъ; я отправлюсь и разскажу объ этомъ Артуру.

— Это прекрасно. Возьмите вашъ мшокъ и ступайте. Для васъ остается одно: отправиться домой и слдить за погодой, Джонъ Мэрлэнъ.

Это былъ удачный намекъ; магъ нахмурился: онъ былъ самымъ плохимъ угадчикомъ погоды въ королевств. Когда онъ приказывалъ выставлять по побережью сигналы предостереженія, то цлую недлю стояло затишье; если онъ предсказывалъ хорошую погоду, то цлую недлю дождь лилъ, какъ изъ ведра. Я умышленно пристроилъ его въ бюро погоды, чтобы подорвать его репутацію. Однако, такой намекъ съ моей стороны поднялъ въ немъ всю желчь и вмсто того, чтобы отправиться домой и возвстить о моей смерти, онъ сказалъ, что останется здсь и порадуется ей.