Рикардо высказывается и по этому вопросу и высказывается в смысле признания увеличения ценности благ, вызванного применением капитала, однако он это делает несколько осторожно.

Он различает две различные эпохи общества. В первую, первобытную эпоху, когда капиталов еще очень мало и совсем еще нет частной земельной собственности, меновая ценность благ определяется исключительно количеством труда, затраченного на их производство324. Во второй эпохе, к которой относится современное народное хозяйство, происходит перемена благодаря применению капитала. Дело в том, что предприниматели-капиталисты требуют на свой капитал, предоставленный рабочим для производства, обычную норму прибыли в зависимости от величины капитала и продолжительности его применения. Величина, продолжительность применения, а вместе с тем и требования прибыли различны в различных отраслях производства в зависимости от того, требуется ли в данной отрасли больший оборотный капитал, который быстро восстанавливается в ценности продукта, или же больший основной капитал, а также в зависимости от того, требуется ли основной капитал на более или менее продолжительное время, причем продолжительность применения капитала обратно пропорциональна скорости восстановления его в ценности продукта. Различные требования капиталистов удовлетворяются тем, что меновая ценность благ, производство которых требует большей затраты капитала, увеличивается соответственно этой затрате324.

Это рассуждение Рикардо, очевидно, клонится к выводу, что процент на капитал вытекает из особенной добавочной ценности. Однако впечатление, производимое этим рассуждением, несколько ослабляется, отчасти некоторыми другими местами, в которых Рикардо говорит о зависимости между прибылью и заработной платой и объясняет увеличение одного фактора уменьшением или сокращением другого, отчасти предшествовавшим установлением чистого «трудового принципа» для первобытной эпохи хозяйства; к тому же этот принцип Рикардо сопровождает более определенным существенным обоснованием, чем капиталистическую модификацию такового, так что невольно получается впечатление, будто он считает естественным такое первобытное положение вещей. В самом деле позднейшие социалистические авторы смотрят на «трудовой принцип» как на настоящий взгляд Рикардо, а на допущение капиталистической модификации этого принципа только как на непоследовательность своего учителя325.

Таким образом, мы видим, что Рикардо не высказывается определенно и по вопросу о происхождении прибыли на капитал; он высказывается, правда, более определенно, чем его учитель Смит, но все же не так уж определенно, чтобы его можно было исключить из группы бесцветных теоретиков.

Великий современник Рикардо — Мальтус едва ли определеннее, чем сам Рикардо, высказался на тему процента. Но все же в его сочинениях встречается несколько мыслей, который дают возможность исключить его из числа совершенно бесцветных авторов и включить его в группу теоретиков производительности капитала.

Зато определение «бесцветный» как нельзя лучше идет к Торренсу326. Этот поверхностный и недальновидный автор высказывает свой взгляд по поводу процента, главным образом, в полемике, направленной против только что появившейся теории Мальтуса, на основании которой прибыль на капитал представляет собой составную часть издержек производства, а следовательно, и естественной цены благ. Против этого Торренс справедливо, хотя слишком уж многоречиво, возражает, что прибыль представляет собой излишек над издержками, а не составную часть таковых. Однако сам он лучшего объяснения не дает.

Он различает рыночную и естественную цены. Рыночной ценой называется то, что мы должны дать, чтобы путем обмена получить на рынке соответствующее благо; естественной ценой называется то, что мы должны дать, чтобы получить некоторое благо «из огромного скопления товаров в природе», или, другими словами, естественная цена представляет собой затрату издержек производства, причем Торренс понимает под этим выражением величину капитала, затраченного при производстве328. Рыночная цена вовсе не имеет тенденцию устанавливаться в среднем на том же уровне, что и естественная, как это обыкновенно утверждают; напротив, ввиду того, что прибыль не представляет собой составной части издержек производства, а следовательно, и естественной цены, а рыночная цена должна — для того, чтобы предприятие не прекратилось — давать предпринимателю обычную норму прибыли, то рыночная цена принципиально должна всегда превышать естественную цену, и превышать ее на величину обычной нормы прибыли328.

Таким образом, Торренс исключил прибыль на капитал из области мотивов, определяющих естественную цену, и включил ее в область причин, определяющих рыночную цену. Нетрудно убедиться в том, что это изменение чисто формальное; оно основывается исключительно на употреблении другой терминологии. Экономисты, которым Торренс возражал, имели в виду то обстоятельство, что прибыль на капитал является причиной, определяющей величину средней цены благ, и называли эту среднюю или постоянную цену — естественной. Торренс доказывает совершенно то же; он только называет постоянные цены рыночными, а название «естественная цена» он оставляет для явления, которое вовсе собою цены не представляет, а именно, для затраченного на производство капитала.

Торренс ничего почти не сделал для разрешения основного вопроса, почему действительные цены благ — безразлично, будем ли мы их называть естественными или рыночными, — дают прибыль на капитал. Очевидно, он считает прибыль на капитал явлением вполне естественным, а потому считает совершенно излишним подробное объяснение таковой; он ограничивается несколькими смутными стереотипными выражениями, которые к тому же носят противоречивый характер, так как наводят на самые разнообразные мысли. Таким выражением является часто повторяющееся замечание, что капиталист должен получать прибыль потому, что в противном случае ничего не побуждало бы его накоплять капитал или же предоставлять его для производства330; другое подобное выражение, имеющее совершенно иное направление, представляет собой объяснение, что прибыль на капитал представляет собой «новое создание», произведенное благодаря затрате капитала330. О том, каким образом «создается» прибыль на капитал, мы не получаем никакого представления; Торренс ограничивается стереотипными выражениями при полном отсутствии теории.

Однако ни один представитель английской школы не разработал проблему процента на капитал так неумело и так неудачно, как Мак-Куллох331. Последний высказывает целый ряд разноречивых мыслей. Он рассматривает каждую из них достаточно подробно для того, чтобы впасть в резкое противоречие с самим собою, но вместе с тем слишком поверхностно для того, чтобы развить ее до более или менее цельной теории процента. В одном только месте мы встречаем исключение из общего правила: но теория, которую там развивает Мак-Куллох, одна из самых бестолковых, какие вообще могут прийти в голову мыслителю, и в позднейших изданиях своих сочинений Мак-Куллох сам уже отказывается от нее; однако, и от этой теории у него остаются некоторые мысли, которые находятся в резком противоречии с действительностью и с теми условиями, в которых они были высказаны. Таким образом, мысли, высказанные Мак-Куллохом по поводу процента, представляют собой верх недосказанности, неопределенности и противоречивости.