— Въ барскія хоромы, вдь, идете, а не въ овчарню, такъ должны все это чувствовать, — говорилъ онъ имъ.

Отецъ Рафаилъ и дьяконъ служили въ парадныхъ золотыхъ ризахъ. Дьяконъ, хотя и состоялъ при церкви на причетниковскомъ оклад, на этотъ разъ исполнялъ обязанности дьякона и читалъ эктеніи. Докторъ Кладбищенскій пріхалъ въ половин молебна, тотчасъ-же присоединился къ пвчимъ и привычнымъ хорошимъ басомъ отчеканивалъ молитвенныя слова вмст съ пвчими.

Пла въ хор и Раиса, что очень понравилось Сухумову. Онъ стоялъ и не сводилъ съ нея глазъ, забывъ креститься.

«Какая простота! Простота-то какая патріархальная! — думалъ онъ. — Разв найдешь что-нибудь подобное въ Петербург? Нтъ, у деревни есть свои прелести».

По окончаніи молебствія, которое было съ водосвятіемъ, при пніи «Спаси, Господи, люди Твоя» пошли кропить водой комнаты дома. Отецъ Рафаилъ шелъ съ крестомъ и съ кропиломъ. Дьяконъ несъ миску съ водой, пвчіе двигались сзади. Камердинеръ Ноліевктъ распорядился отворить и портретную комнату. Вошли и въ нее, но самъ Сухумовъ стоялъ только на порог.

— Вотъ они виновники-то всхъ здшнихъ легендъ и страховъ! — проговорилъ отецъ Рафаилъ, обращаясь къ шедшему съ нимъ рядомъ доктору и кивая на портреты-.предковъ Сухумова, и тотчасъ-же крестообразно брызнулъ на нихъ водой съ кропила, прибавивъ:- Да будетъ имъ легче земля сырая. Вчный имъ покой!

Посл молебна школьникамъ-пвчимъ Сухумовъ далъ большой пакетъ съ пряниками, три жестянки карамели и они были отпущены по домамъ, а причтъ и гости остались завтракать. Жена управляющаго пекла блины. Но тутъ явилось обстоятельство, которое очень сконфузило Сухумова. Заказывая завтракъ, онъ совсмъ забылъ, что было время Рождественскаго поста, что отецъ Рафаилъ, дьяконъ и семья священника дятъ постное, а завтракъ, за исключеніемъ рыбныхъ закусокъ и холодной осетрины, былъ состряпанъ скоромный.

Когда подали блины, отецъ Рафаилъ и его семья отказались отъ нихъ.

— Батюшка! Отецъ Рафаилъ! Что-жъ вы блиновъ-то?.. — воскликнулъ Сухумовъ. — Икру къ нимъ привезли изъ города превосходную. Раиса Петровна! И вы не взяли?

Отецъ Рафаилъ улыбнулся и отвчалъ:

— Да вдь они на коровьемъ масл, а у насъ постъ.

— Ахъ, я телятина! — какое я обстоятельство-то упустилъ изъ виду!

Сухумовъ даже хлопнулъ себя съ досады ладонью по лбу.

— Да вы не безпокойтесь… Я икорки съ ситнымъ хлбцемъ… Здсь такое обиліе закусокъ, что блины-то даже и лишнее.

— Простите, простите великодушно! Ахъ, что я надлалъ! — продолжалъ восклицать Сухумовъ. — Боже мой! Вдь у меня и на жаркое индюшка жареная. Изъ постнаго только осетрина холодная съ хрномъ. Ахъ, я невжа!

— Ну, вотъ осетринки мы и подимъ. Давно я не вкушалъ осетрины! Самая лучшая рыба, я считаю,

— Можете вы думать, я даже на сладкое сливочное мороженое заказалъ! Раиса Петровна, вы и молочнаго не кушаете? Настасья Сергвна! Неужели вы-то себ не разршите блиновъ? Вдь это не мясо.

Попадья отрицательно- покачала головой и отвчала:

— Отродясь не скоромилась по постамъ, такъ ужъ сегодня-то зачмъ-же, Леонидъ Платонычъ! Да вы не безпокойтесь. Мы и такъ сыты будемъ. Вонъ сколько у васъ закусокъ!..

Но тутъ отецъ Рафаилъ, только что прожевавшій кусокъ семги, улыбнулся и произнесъ:

— Предлагаемое да димъ. И то сказать: вдь это не убоина.

Онъ махнулъ рукой, протянулъ вилку къ стопочк съ блинами и положилъ себ на тарелку три блина.

Докторъ Кладбищенскій тотчасъ-же похвалилъ его, сказавъ:

— Такъ и слдуетъ, Рафаилъ Васильичъ, такъ и слдуетъ. Постись не на міру, а въ единеніи, а если на міру и глава уснащена елеемъ благовоннымъ, то строгость можно и отбросить.

Кладбищенскій отправилъ себ половину блина въ ротъ. лъ онъ блины по простонародному, разрывая блинъ руками, говоря, что отъ ножа вкусъ блиновъ портится и лъ ихъ жадно и много.

За отцомъ Рафаиломъ и дьяконъ сталъ тыкать вилкой въ блины и класть ихъ себ на тарелку, за что также удостоился одобренія доктора.

Не касались блиновъ только женщины: матушка-попадья, Раиса и жена учителя.

Сухумовъ бсился на себя. Онъ схватился за голову и воскликнулъ:

— Ну, можетъ-же такой туманъ на меня найти! Можно-же такъ перепутаться! Вдь я самъ лъ у батюшки постный пирогъ въ гостяхъ, стало быть долженъ знать, что семья ихъ кушаетъ постное.

— Наука, наука о деревн. Это уроки знакомства съ деревней… — твердилъ докторъ. — Вдь вы питерецъ.

— Ужасно горько, что наука-то дается такимъ путемъ грубыхъ ошибокъ, — не унимался Сухумовъ.