Берег оживал.

Сорока, где словом, а где руками ставил лодейщиков на ноги.

И Толян заторопился, чтобы не упустить реальной возможности повеселить душу, оглашая ночной берег жизнерадостным баритоном.

– Братан, стой где поставили, если ноги есть, а не думай где упасть. Войтик, воткни его поглубже в песок, чтобы не качался, как три тополя на Плющихе, когда не просят.

Подхватил за ворот рубах сразу двоих, вскинул на ноги.

– У-у-у.… Как вас растащило! Или вы думаете, я от нечего делать держать вас буду, или сразу в лоб дать, чтобы стояли прямо перпендикулярно?

Перед его деятельной натурой открывались широкие перспективы и необъятное поле деятельности. И масса впечатлений.

– Ровин, поднимай их дыбом, если иначе не могут. И соображаловка конкретно не фурычит, типа по нулям. Можешь даже по тыкве пару раз отоварить, чтобы быстрее догоняли.

Эльф, до которого долетел его бодрый жизнерадостный совет, снова весело засмеялся, представив ладонь гнома.

– Толян, боюсь, что после такого внушения, в чувство их привести уже не получится. – Звучным мелодичным голосом проговорил он, спускаясь к нему.

Войтик обходился надежным и проверенным способом. Пара звонких оплеух, внимательный взгляд в лицо и добродушная располагающая улыбка.

– Ну, вот… как живой. А ты боялся.

Толян по достоинству оценил его метод и с завистью пробормотал.

– А еще другом прикидывался. Такую методу зажилил!

– Самому додуматься слабо? – Огрызнулся Войтик.

Стас повернулся к Веселину.

– Веселин, распорядись, дружок, чтобы людей кормщики проверили. А с рассветом организовали поиски. Боюсь, многих не досчитаются кормщики. Стихия слепа, не бельмеса не соображает. Купава, а ты помоги ему.

Купава была не совсем согласна с его распоряжением, но оспаривать не решилась.

Вмешался Веселин.

– Командир, простоим мы здесь не один день. Пусть пока займется…

И обозначил широким и понятным движением руки ту задачу, которую предстояло разрешить Купаве за время его отсутствия.

Вернулся принц. Без слов, взял его руки в свои и, бросил беглый взгляд на ладони. Покачал головой и укоризненно проговорил.

– А…

– Некогда было, друг мой. Врасплох застал. Торопился. Ума нет, сам знаешь калека. – Стас не дал ему договорить и поторопился спрятать руки за спину. – Заживет, как на собаке.

– Слышали уже. Волку не катит.

Но принц удержал ладони в своих. Губы беззвучно зашевелились.

Стас ощутил легкое покалывание.

– Мой дорогой эльф, это и я умею. А тебя люди ждут. Я присоединюсь к тебе попозднее. И не учись плохому у Толяна. И еще… растяни свой лук посильнее и запусти стрелкой в пятнышко прямо над головой.

Легким движением указал ему направление выстрела.

Эльф послушно растянул свой лук, вскинул и, не целясь, выпустил стрелу.

– Глаза? – Спросил он, убирая лук.

– Не знаю. Может, показалось. Парень всякую совесть потерял. Пошли?

– Слав, я один. Ничего серьезного. Ушибы.

– Как знаешь…

Прислушался к легким удаляющимся шагам, присел на тюк, набил трубку и с наслаждением закурил.

Подошел Сорока, встал рядом, пряча угрюмый взгляд.

– Много народа потерял, кормщик?

Сорока вместо ответа вздохнул и устроился прямо на песке, вдавив спину в тюк.

Стас затянулся, медленно выпустил тонкой струйкой дым из уголка рта и повернул лицо к кормщику.

– Сорока, как другу говорю. Перестань хныкать, как девка от обиды, которую хотели лишить невинности, но так и не лишили по непонятной причине. Тошно смотреть. И в первую очередь твоим людям. – Резко сказал он. – Вздыхать утром будешь. А сейчас радуйся, что жив остался. И люди живы. Почти все. Лодии подшаманим. Товар соберем. Лучше возьми лодку и дуй на тот берег. И возьми с собой Войтика с Толяном для поднятия жизненного тонуса. У них это не плохо получается. Мертвого на ноги поставят и танцевать заставят.

Поставленные на ноги разведчиками лодейщики и те, кто вернулся с Купавой, таскали тюки с товаром и валили их в кучу. А кто-то плескался в воде, выгребая оттуда бочки.

Толян и Войтик забрались в лодку и бросали сердитые взгляды на Сороку. У кормщика на беду нашлись на берегу неотложные дела.

 Гном в нерешительности застыл на берегу, косясь на их суденышко.

– Ровин, садись в лодку, если пешком не хочешь на тот берег топать. – Позвал его Толян. – С нами быстрее.

Гном зашагал на голос, долго, не скрывая подозрения, разглядывал лодку, скреб бороду и вздыхал, прощаясь с белым светом. Воспоминания о не давнем купании все еще были живы в его памяти.