выкрикнула, а проговорила она и отключила соединение.

(«Хотя, ты знаешь, - говорила Зина Добрякову у него на кухне, допивая

второй стакан водки и ничуть не пьянея, - а ведь он по большому счету

оказался прав».)

Когда она вернулась к сыну, Виктор порывался встать из-за стола.

– Витя, ты куда? – испугалась Зина.

– Отойди, - сильной рукой он отодвинул ее и прошел в прихожую.

– Куда ты? – обомлела мать.

– Не захотел папаша нормальную бабу найти – не надо. Сам справлюсь, -

Виктор обувался, с трудом попадая ногами в ботинки.

– С чем, Витя? С чем справишься? – Зина подбежала вплотную, схватила

сына за рукав.

– С этим самым, - огрызнулся он и отбросил ее руку. – Я ведь теперь

мужчина. А мужчине нужна женщина, сама понимаешь… У тебя ведь есть…

этот твой… как его… афганец-то… А ты, значит, есть у него, - Виктор мелко

засмеялся, довольный своей остроте. – А я чем хуже? Мне тоже баба нужна!

– Витя, сынок, подожди! – Зина цепко ухватилась за него и затараторила

быстро, невпопад. – Это ведь не так… Это не так быстро делается… Это не

надо так вот просто… Тут опасность…

– Какая опасность? – удивился Виктор.

– Ну да, опасность, - уцепилась Зина за подвернувшийся довод. – А вдруг

снова попадется какая-нибудь шалава?

360

– Так ведь мне сейчас высоких чувств и не надо, - отрезал сын. – Мне бабу

подавай! Нежное, мягкое тело!

– Да ты что! Ты думаешь что эти телеса у подъезда косяками ходят? Витя, опомнись, еще в милицию попадешь… Ты сейчас не в том состоянии!...

Поверь же мне!.. – истошно вскрикнула она, растратив все доводы, и

бессильно опустила руки.

– Так чего делать тогда? – Виктор, казалось, внял доводам и отчаянно глядел

на мать. – Как быть, если мне на мозги давит… сама знаешь, что?.. Я как

выпью немного, сразу такой хотенчик накатывает…

– А когда та… шалава твоя тебя бросила, как справлялся? – допытывалась

Зина, мучительно всматриваясь в сына и не находя способов помочь ему.

– Да как… - Виктор развел руками. – Да никак не справлялся… Пил сильнее.

Потом забытье наступало. Какой уж тогда хотенчик?

– Витечка! – осенило Зину. – А пойдем на кухню, пойдем? Выпьем вместе, я

тебе секрет один скажу. Ладно, Витя?

– Какой еще секрет? – выпучился на нее сын.

– А вот пойдем-ка, - и она потащила его за собой.

Наполнили стаканы. Зина пила неохотно, через силу. Сделала три-четыре

мелких глоточка и поставила стакан, дожидаясь, пока Виктор опустошит

свой.

– Ну, и чего? Какой там секрет? – закусив и закурив, спросил Виктор.

– А такой, сынок, секрет, что пьяных мужиков бабы-то не очень любят.

361

– Да ну? А та… моя… вроде поначалу ничего, любила меня. А лакали с ней –

дай бог как!

– Так ведь я тебе про нормальных, порядочных женщин говорю, - уточнила

Зина. – А про эту ты ведь и сам сказал – шалава.

– Ну да, - согласился Виктор и опустил голову на руку. – Но ведь не пить-то я

теперь не могу, муторно очень, - пробурчал из-под руки.

– Это ничего, это пройдет, поверь моему богатому опыту, - затараторила Зина.

– Вот придешь в себя, успокоишься, все уладится. Я тебе помогу.

– Поможешь? – он поднял голову.

– Помогу, - подтвердила Зина. – Найду тебе женщину. Только надо

постараться бросить пить.

– Я вот так сразу не смогу, - возразил Виктор. – Мне надо набраться под

завязку, проспаться и медленно, не спеша отходить.

«Как конченый алкоголик!» - грустно подумала Зина, но, делать нечего,

согласилась на все условия, решив, что в крайнем случае отпоит Виктора

снотворным.

К вечеру Виктор набрался так, что не смог подняться. Зина кое-как уложила

его тут же, на полу, подстелив старый матрац и накрыв сына одеялом. Всю

ночь она поминутно вздрагивала, а уже под утро, когда занималась заря,

услышала тихий, мучительный стон. Она вскочила с кровати, бросилась на

кухню. Виктор сидел на матраце с побелевшим лицом и непослушными, как

на шарнирах, руками безуспешно пытался сбросить с себя одеяло и встать.

– Витечка, чего тебе?