Надо поправиться… Вот сейчас… будет полегче…

Он выставил на стол три непочатых поллитры «Хортицы», тут же отвинтил

пробку на одной из них и стал жадно пить прямо из горлышка.

– Со мной будешь? – спросил он, ополовинив бутылку.

Зина в ужасе глядела на переродившегося сына и слова не могла вымолвить.

– Чего молчишь-то? – развязно спросил Виктор. – Ты и сама, я вижу, тут

неплохо управлялась, а? – он понимающе подмигнул и кивнул на одиноко

стоявшую на краю стола початую бутылку.

– Это не я, что ты!.. Витенька, это не я… - залепетала она, на ходу соображая, что бы сказать. – Это слесарь… сантехник приходил… Кран вон потек… Так

вот он и починил… ну и выпил…

– Ага, - усмехнулся Виктор, - и бутылку с собой принес.

– Да это я купила ее, я! – отчаянно вскрикнула Зина. – Перед тем, как позвать

его! Чтобы денег лишний раз не давать!.. Они и сами предпочитают водкой

брать…

– Так что тогда с собой не унес? Как-то не вяжется. Скажи лучше, сама пила!

– продолжал мучить ее сын. Потом, вылив остатки водки в стоявший тут же

стакан, подыграл ей: - Ну, раз слесарь, так пусть слесарь. Надеюсь, он не

заразный? – и быстро, одним движением выпил. Выдохнул, вытаращил

округлившиеся глаза, вытащил из кармана пачку сигарет, закурил. Опустился

на стул и, окончательно разомлев, протянул:

– У-уф! Хорошо пошла!

357

Зина понемногу приходила в себя, села напротив и осторожно, скрывая боль, спросила:

– Витя, что произошло?

– Ничего особенного, - отмахнулся сын. – Просто папаша мой оказался

порядочным говнюком!

Зина вздрогнула. Она как чувствовала неладное, когда отправляла сына к

бывшему мужу. И вот…

– Да ты можешь нормально объяснить? – не выдержала, срываясь на крик.

– А ты не ори, - не испугался Виктор. Он помолчал немного и, уже совсем

раскрасневшись, разоткровенничался:

– Подлец он! Попросил я его бабу мне найти хорошую. Так он подсунул мне

какую-то пристипому!

– Витя, что ты говоришь? – ужаснулась мать. – Какую еще бабу? Зачем?

– Как зачем? – нагло ощерился Виктор. – Зачем мужику баба?

– Кошмар какой-то! – слабо простонала Зина.

– Да нет, - лениво потянувшись, возразил Виктор. – Сперва никакого кошмара

не было. Первые дни все было ништяк…

– Витя, говори нормально! Что такого было первые дни?

– Ну ясное дело – выпивали, уединялись…

– Где выпивали? Где уединялись? – перебила Зина.

– В строительном вагончике. Папаша ключи на ночь давал.

358

– А потом? – нетерпеливо поторопила мать.

– А потом эта сволочь… я не про папашу сейчас… Потом эта баба моя и

говорит мне, что, мол, я ее не устраиваю, что она получше найти может.

Хвостом крутанула и смылась. Больше я ее не видел… Потом мне один

рабочий сказал, что эта известная подстилка, кочует по рукам, как перекати-

поле… Ну, тут я и запил вовсю… И до сих пор продолжаю… А мне с ней

хорошо было! – вдруг крикнул Виктор и так ударил по столу кулаком, что

бутылки покачнулись и наверняка полетели бы на пол, не подхвати их Зина.

Он отвинтил пробку второй бутылки, наполнил стакан и еще раз

констатировал:

– Подлец мой папаша! И как только ты жила с ним?

– Он тебе хотя бы заплатил? – спросила она.

– Заплатил, - кивнул Виктор и похлопал по нагрудному карману куртки.

– Ладно, ладно, я не требую, - она встала, прошла в спальню, взяла

мобильный телефон и, отыскав контакт, нажала кнопку вызова.

– Алло, это ты? – заговорила резко, на грани срыва. – Ты что же с родным

сыном сделал, а? За что ты его так, сволочь?

Потом долго молчала, слушала ответ, скептически кивала головой и недобро

ухмылялась.

– Что значит «захотел стать мужчиной»? – разъярялась она, уже совершенно

себя не сдерживая. – Поэтому надо подсовывать ему кого ни попадя?..

Научит?.. Посмотрел бы, чему она его научила! Пьянке!.. Ты его пьянке не

учил? А кто его научил, по-твоему?.. Я?! – она искренне удивилась. –

359

Наследственность моя?.. Мразь же ты!.. – злобно и отчетливо уже не