калеными щипцами. Она громко вскрикнула и судорожно вцепилась в спинку

скамейки, изо всех сил сжимая пальцами сухое дерево. Кусочки засохшей и

отлупившейся краски острыми бритовками впились в ладонь, между пальцев

проступили капли крови.

Боль длилась долго, неимоверно долго. Зина была на грани обморока. Она

сознательно прикусила до крови нижнюю губу, но не почувствовала боли. А

ей так хотелось, чтобы эта боль, относительная терпимая, заглушила ту,

первую, которая никак не хотела отступать.

«Что за наказание?» - простонала она, но даже сокращение голосовых связок

отозвалось во всем теле очередным острым спазмом.

169

«Не надо было резко садиться, - поняла она…»

И Зина даже немного приободрилась от этого пусть и не своевременного, но

верного решения. По крайней мере, теперь стало ясно, что резких движений

надо избегать.

Наконец боль утихла. Осторожно подтянув больную ногу, Зина медленно

приставила ее вплотную к здоровой и уселась на скамье поудобнее.

Оставалось решить, что делать дальше. Сидеть здесь до тех пор, пока мимо

не пройдет кто-нибудь, просить его дойти до ее квартиры и пытаться звонком

в дверь разбудить двух мужиков, один из которых пьян в драбадан, а второй

наверняка спит сном праведника? Безнадежное дело: утренний сон Вити

очень крепкий, под стать обломовскому. А то, что проснется Добряков, – тоже

еще на воде вилами писано. Просить прохожих вызвать «скорую помощь»

прямо сюда, на улицу? Но пока она приедет, многие соседи уже проснутся, начнут выходить на улицу, спеша на работу, и как раз увидят ее в таком

незавидном положении. Кто-то, может, и посочувствует, но многие наверняка

(она была в этом убеждена) будут язвительно злорадствовать. О многих своих

соседях Зина была самого невысокого мнения, едва здоровалась с ними, а

потому и не ожидала от них ни малейших добрых чувств.

Итак, как быть? Она находилась как раз на середине пути от ее дома к дому

Петьки Волкова. Видимо, идти придется самой, но вот куда, в какую сторону?

Это надо было серьезно осмыслить, что и собралась сделать Зина, когда боль

понемногу успокоилась. Как хорошо все-таки, что успела прихватить с собой

не допитую бутылку водки! Освежив мозги, она надеялась, наконец, найти

оптимальный выход из сложившейся ситуации. Внимательно осмотревшись

по сторонам, она увидела, что улицы еще пусты, а потому, смело вытащив из

кармана полупустую бутылку, поднесла ее к губам и опрокинула над

раскрытым ртом донышком кверху. Водки оставалось ровно три глотка, но и

это принесло ей значительное облегчение. Она похлопала по бокам и – вот

170

удача! – нашла в кармане начатую пачку сигарет. Жить становилось веселее.

Тем более по опыту она знала, что минуты через две боль, приглушенная

водкой, уйдет окончательно. Опустив пустую бутылку в урну, она закурила и

поудобнее расположилась на скамейке. «Все равно что-нибудь придумаю», -

решила она совсем уже умиротворенно.

Над микрорайоном медленно поднималось солнце, начинало заметно

припекать, день обещал быть теплым и безветренным. Зина расстегнула

молнию куртки и потихоньку вытянула вперед ноги – сначала больную,

потом, побыстрее, здоровую.

«Надо все-таки поосторожнее, а то еще до плановой операции угодишь на

экстренную, а там неизвестно что поставят», - решила она.

Докурив сигарету и отшвырнув окурок щелчком, она вдруг явственно

вспомнила весь вчерашний день, вспомнила, почему и как она снова

принялась пить водку. Прежние страхи снова вернулись к ней, заворочались

на душе тяжелым камнем.

«Вот дура-то! – выругала она себя. – К Петьке ведь собиралась за советом, а

вдруг про него и забыла!»

Она пошарила по карманам. Есть, мобильник на месте! Положительно ей в

это утро везло. Выбрав номер Петьки, она нажала кнопку вызова. Ждала

долго, напряженно, понимая, что это последняя ее надежда. Наконец сонный

голос ответил «да», и обрадованная Зина выпалила: