сможем уехать куда-нибудь в горы. А там до сих пор темесцев днем с огнем не

найдешь. И чем скорее все это сделать, тем меньше подозрений вызовет отъезд.

Потому я и согласился сводить тебя сюда. Перед таким делом лучше спросить

согласия богини. А ты тут любопытствуешь...

– Ну немножечко, Пратап!
– попросила Амрита.
– Давай посмотрим, а рани я

придумаю, что сказать. Она тоже должна знать, что происходит.

– Хорошо, - вздохнул муж.
– Но ни во что не вмешивайся, ясно?!

Двое протиснулись на площадь, запруженную народом. Удалось подобраться ко

входу в Храм шагов на сто, дальше толпа слишком плотна. Передние, не отрываясь,

смотрят на пространство перед воротами, остальным оставалось только слушать. Но

достаточно было и этого.

– Не ходите на языческие празднества, - вещает хорошо поставленный, громкий

голос. Его обладатель явно привык выступать перед многотысячными толпами. Оратор

говорил на джайсалмери, но едва заметный акцент подсказывает: выступающий

родился далеко от этих мест.

– Да это же темесец, - выдохнул Пратап.

– Как это?
– ахнула жена.
– Ты... вы уверены?
– спросила она, вспомнив, как

следует обращаться к мужу.

– Я все-таки был в войске Раммохана-джи, - ответил муж.
– Последний год мы

только и делали, что воевали. Доводилось и брать "языков". Кое-кто из них

понимал джайсалмери, но говорили они так же. Помолчи, он явно что-то интересное

говорит.

Амрита обратилась в слух. Мужчина на крыльце продолжал:

– Не приносите жертвы тем, кого языческие жрецы зовут Богами - они суть

демоны, враги Единого-и-Единственного, - говорил жрец.
– Не соблюдайте обычаев,

предписанных жрецами, ибо они ведут вас не к спасению, а к погибели. Только один

Бог есть в этом Мире, и имя его столь славно и величественно, что не в состоянии

произнести его гортань людская. Мы же зовем его Единым-и-Единственным, ибо Он

един и всеобъемлющ, как истина...

Неизвестный почитатель Единого явно задавал тон. С ним пытался спорить сиплый

голос жреца (а кто еще осмелился бы спорить с заморским священником) но толку от

этого было немного. Не старику было перекричать северянина, да и язык у него был

подвешен куда хуже.

– Великая Лучница покарает тебя, нечестивец!
– произнес жрец.
– Не слушайте

его, добрые люди, делайте, что предначертано судьбой.

– Великая Лучница?
– в голосе чужака послышалась издевка.
– Но что такое лук

против хорошего мушкета? Разве покарала она других? Мы обращали в истинную веру

Майлапур, Танджавур, Амравату, Маюрам, Шаури, многие другие города и области. Но

никто не слышал, чтобы ваша Риттхи пускала в кого-нибудь огненные стрелы. Ее

храмы разрушают, от нее отрекаются даже служители - она кого-нибудь покарала?

Ваши боги - такой же прах и тлен, мрак и дикость, как и замшелые империи с

обленившимися раджами во главе. Только свет истинной веры освободит вас от

древних предрассудков, а Темеса принесет вам блага цивилизации и возможность

преуспеть. Мы хотим вам помочь, не отталкивайте же протянутую руку.

Раздался еще один голос:

– Мы живем, как завещано предками, как повелось в веках. Не пытаемся заставить

так же жить вас. Почему вы пришли к нам и стали говорить, что... ну, что наши

Боги вовсе и не Боги?

Но темесец не смутился.

– Я вижу, ты из касты бханга - подметальщиков. Тебя все сторонятся, как