послужить Темесе? Глядя, как давнему сопернику вручают диплом, Фанцетти сам себе

поклялся: он не успокоится, если не найдет способа свалить соперника. Но пока

надо изображать радость за "соратника в святом воинстве", сидеть с ним за одним

столом на праздничном пиру...

Все трое долго в Темесе не задержались: каждого торопило дело. Клеомен отбыл

сразу же. День спустя настал черед и остальных из тройки лучших. Ясным, теплым

утром Восьмого месяца магистр и младший магистр взошли на борт фрегата

федерального флота "Скиталец". Загремели цепи, выбирая якоря, и берега Темесской

бухты начали медленно удаляться. Все трое не отрывали от них взора: никто не

знает, когда доведется вернуться, и доведется ли вообще. А паруса надувал

сильный, прохладный бриз, и фрегат набирал ход. Сияла орудийная медь, скрипел

такелаж, а вдоль бортов с тихим плеском неслась вода.

Потом были пять месяцев пути, когда вокруг не было ничего, кроме бескрайних

водных просторов, под солнцем сверкавшим, как начищенная сталь кирасы, и

сорокапятипушечный фрегат казался затерянным в бескрайнем морском просторе

островком. На двенадцатый день пути сделали остановку на Тэйри, пополнили запас

пресной воды и пороха. Прошли времена, когда Тэйри был пристанищем пиратов со

всего мира. Сегодня это мирная торговая республика, и ее банки на равных

конкурируют с темесскими. Граждане республики, когда-то упорные язычники, ныне

приняли истинную веру. Здесь выпускнику Теологического факультета, младшему

магистру (а тем паче магистру) работы не найдется.

И снова море, но уже не Торговое, а Море Грез. До сих пор Луиджи Фанцетти

видел только родовое поместье в предгорьях, шумную, дымную и пыльную Темесу - и

пыльный плац в Озерном Крае, где их натаскивали учителя. Он, оказывается, и не

знал, как огромен и прекрасен Мир, вырванный-таки из мрака язычества воинами

веры. Теми самыми, в ряды которых теперь встал он сам. Их швыряли шторма,

донимал штиль, жара и духота. Только в Одиннадцатом месяце корабль подошел к

Майлапуру. Впервые за много месяцев вдали показалась земля - красноватые скалы,

утопающие в сочной зелени, пирсы пристани, уходящие далеко в море, могучий вал

волнолома, лес мачт в порту. Щурили глазницы амбразур прикрывающие город форты.

Фанцетти удовлетворенно кивнул: без серьезной, даже, пожалуй, очень серьезной

артиллерии тут делать нечего. А у черномазых, как известно, нет ничего лучше

старья, коему место в музеях. Темесцы (а значит, и истинная вера, принесенная

ими в этот жаркий край) утвердились тут навсегда.

Моряки рассказывали, когда-то тут ничего не было. Плоский песчаный пляж, на

который косо накатывали волны. Приходилось становиться на якорь чуть ли не в

миле от берега, а на сушу добираться с помощью шлюпок. На них перевозили и все

необходимые в порту грузы. Только потом, когда местный раджа, не оставив

наследников (во многом потому, что его рани "лечил" темесский врач), завещал

свое царство Темесе, стало возможным построить тут порт. А уже когда у Темесы

появилась настоящая база, из нее во все стороны отправились отряды воинов... и

миссионеров.

Фанцетти и Кавеньяк спустились на берег и окунулись во влажную духоту

Майлапура. Правду говорили матросы: тут есть только три сезона: жаркий, очень

жаркий, и совсем уж жаркий. Сойдя на берег и наняв рикшу отвезти пожитки к

гостинице, они направились в сторону недавно достроенного кафедрального собора и

резиденции наместника, смотревшейся, как укрепленный форт. Хотя Аркот издавна

делится на Северный и Южный, Примас Северного обитает в Аркоте-городе, светские