Проще всего было метнуть в стекло стул, но вряд ли из этого вышел толк — стал бы Маларьа делать стену из обычного стекла, зная, что в клубе обязательно найдется точка, с которой кабинет будет просматриваться? Он не дурак, чтобы погибнуть от пули киллера, нанятого конкурентами. Впрочем, сомнительно, чтобы у него остались конкуренты. И также сомнительно, чтобы демон занимался всеми теми вещами, которые ему приписывал Вещий — не тот уровень. Властям была известна ничтожно малая часть происходящего, а те, кому было поручено во всём разобраться, видели лишь проблеск в тумане, и не знали, маяк это или идущий навстречу поезд. Вот они и приняли самое разумное для себя объяснение. Впрочем, добрая часть тех же магических ингредиентов преспокойно сойдёт за оружие, другая — за наркотики, а третья за что — нибудь ещё. Надо только знать, как это применить.

Китаец начал понимать, что молчание затягивается. Я посмотрел на него краем глаза и он медленно попятился. Маларьа напрягся, приготовившись к нападению, уже казавшемуся ему неминуемым. Только я не собирался нападать. Чтобы сойтись с ним на равных, мне потребуется более тяжёлая экипировка, нежели элементаристский посох и кольца, имеющиеся у меня сейчас. Для этого надо уйти целым и невредимым.

Любое противостояние подобно шахматной партии. Вы можете слепо ринуться в бой, надеясь только на удачу, можете «убегать» от противника, пока он не загонит вас в угол, или отражать нападения, теряя фигуру за фигурой. Однако лучше (и гораздо интереснее) просчитывать всё наперёд, отвлекать ложными ходами, связывать по рукам и ногам, а в конце поставить мат парой пешек.

Сейчас я хотел вывести демона из себя, лишив тем самым главного оружия — разума. Управляемый яростью враг бессилен, он не способен контролировать ни себя, ни ситуацию. В результате у меня окажется существенное преимущество перед ним — план и распорядок действий, которых я намерен строго придерживаться.

Как проще всего разозлить демона? Так же, как и любого другого — учинив погром на его территории. Да, знаю, это невоспитанно, неблагородно и вообще выглядит как тупой варварский вандализм.

Я схватил ближайший к себе стул и метнул им в стекло. Оно, как и ожидалось, осталось целым. Перепугавшийся китаец пулей вылетел из кабинета. Маларьа обернулся за пролетевшим мимо стулом. Я вытянул руку к стеклу и произнёс, спокойно и сухо, но понимая, что второго шанса не будет:

— Effrego.

В наступившей после этого тишине слышно было, как на стекле разрасталась во все стороны тонкая паутинка трещин. Мне вообще — то слабо верилось, что этот трюк пройдёт во второй раз, но стекло с треском ломающегося льда высыпалось наружу, на танцпол. Пора было переходить к следующей стадии плана.

Маларьа зря не принял посох всерьёз, позволив мне его оставить. Я направил посох на образовавшуюся дыру и обратился к воздуху, приказывая ему двигаться в одном направлении. За несколько остававшихся секунд я подбежал к Вещему и сильным ударом ноги повалил его на пол. Из — за порошка, которым его обсыпал Дон, Олег больше походил на статую, поэтому грохнулся как бревно. Меня даже немного удивило, что он не раскололся. Как бы то ни было, пусть лучше посланный за мной милиционер получит пару синяков, чем погибнет из — за моей неосторожности. Сам я успел упасть буквально за секунду до того, как поднявшийся ураган принёс подхваченные осколки. Маларьа взревел в злобе, смешанной с болью. В коридоре раздались обеспокоенные голоса — мордовороты уже спешили на помощь своему хозяину. Не вставая с пола, я перевернулся на спину и вытянул правую руку в сторону дверного проёма. Огромный огненный шар, вырвавшийся из кольца с рубином, устремился вперёд, снося и сжигая всё на своём пути. По пути в коридор он не поместился в дверной проход, пламя задело стены и расползлось по потолку. Голоса за дверью стихли, ещё кто — то закричал. Внизу, в зале, началась паника.

Как я и рассчитывал, включилась противопожарная система. Но теперь надо было действовать быстрее: из — за использования кольца температура моего тела сильно упала, и под ледяным душем мне грозило переохлаждение. Благо, вода привёла в чувство Вещего, — он поднялся, ругаясь и кашляя. Поднялся и застыл, глядя в одну точку.

Я тоже встал, готовясь к следующему шагу, однако, увидев то же, что и Олег, начал терять боевой дух.

Маларьа почти полностью потерял контроль над собой. Может быть, я его окончательно достал, а может, всё дело было в стекле, украшавшем его залитое кровью лицо. Хотя, с чего ему было расстраиваться по этому поводу? Заживёт за считанные часы, и следа не останется.

Морок, скрывавший его не самые обычные физиологические подробности, спал. Теперь его голову венчали внушительных размеров рога, сантиметров под сорок, загнутые вперёд. В свете вспышек продолжающей работать светомузыки, в клубах наползшего дыма, под звуки криков это выглядело пугающе.

Вообще, легко приучить себя не бояться каких — нибудь там беспокойных духов — повоют, да и успокоятся; или домовых, которые, обидевшись, просто гадят по ночам в молоко. Можно спокойно выкашивать кровососущие растения на огородах, и совсем уж просто обхитрить и отпинать упыря обыкновенного. Но когда дело доходит до перекинувшегося в зверя оборотня или, как сейчас, жаждущего крови демона, это всё равно, что бежать навстречу локомотиву. Страх в таких случаях является нормальной защитной реакцией. Однако, чтобы выжить, придётся избавиться от него, заменив чем — то другим: уверенностью в совершении благого дела, ненавистью к врагам рода человеческого… Я выбрал наглость.

— Ух! Ты, наверное, терпеть не можешь общественный транспорт. Рога — то за поручни цепляются, — я не приукрашивал, они у Маларьи были большими даже по меркам его сородичей. — Послушай экстрасенса: она тебе определённо изменяет.

— Смело… для того, кто станет кучей мяса.

— Раз так, объясни мне, наконец: сначала звал на честную дуэль, потом, прикрываясь обязанностями, избил, теперь захочешь проткнуть рогами. Зачем? Назови настоящую причину, какой тебе прок от моей смерти?