— Ну ты же не на месте Изабеллы, — возразила девушка. — Да они вообще не похожи. Твой брат повыше, и плечи у него пошире. И усы у них разные. У Ферранте они какие-то жидкие, и вообще он лысеть начинает.

— Так это же замечательно.

— Почему это? — удивилась Ческа.

— Среди женщин ходят упорные слухи, что лучшие любовники именно лысые, — заявил Роберто. — Нужно только донести это до Изабеллы, а то вдруг она не в курсе.

— Если бы ходили слухи, что лысые — лучшие мужья, это имело бы смысл, — Франческу совершенно не привлекала беседа с Изабеллой на такую щекотливую тему. — Мы же ей мужа выбираем, а не любовника.

— Одно может плавно перетечь в другое, — нахально заявил Санторо-младший. — Здесь главное не пропустить момент и поставить в известность инора полковника. А там уже Ферранте никуда не денется.

— А твой брат? Его ведь тоже женить надо, — не унималась Франческа. — Нужно ему тогда кого-нибудь другого найти.

— Да пусть сам ищет. Не собираюсь я за него все делать. Хватит того, что мы с тобой поможем обрести семейное счастье его другу.

Франческа была в недоумении. Как это так получилось, что, планируя женить братьев Санторо (ну, хотя бы одного), она оказалась втянута в устраивание личной жизни какого-то лысого Ферранте? И тут ее осенило.

— Тино, — с надеждой поинтересовалась она, — может, эта Изабелла тебе нравится? Так ты не стесняйся, скажи. Будем тогда ее за тебя выдавать.

— Да, — разочарованно протянул Роберто. — Я думал, ты мне друг.

— Друг, — настороженно подтвердила девушка.

— Друзьям такого не предлагают, — отрезал парень.

— Так я и хочу сделать все для твоего счастья, — смущенно сказала Франческа.

— И поэтому ты пытаешься меня женить на этой врущей любительнице поэзии?

— Я просто поинтересовался. Ведь она вполне может тебе нравиться. И потом, она же сама стихи не пишет.

— Это, конечно, несомненный плюс. Но! — сделал паузу Санторо-младший. — Без всякого стеснения могу тебе сказать, что она мне не нравится. Совсем. И уверяю тебя, если девушка мне понравится, я сумею добиться ее внимания без помощи всяких там, считающих себя моими друзьями.

За предложение жениться на Изабелле Роберто настолько обиделся на Франческу, что дулся на нее и все следующее утро. Бедная девушка уж и не знала, как бы ей искупить свой проступок перед другом. Вот и пошла за советом к единственному представителю женского пола, имеющемуся в ее окружении.

— Инора Кавалли, вот вы ведь наверняка с мужем ссорились. А как вы заглаживали свою вину перед ним?

— У мужчин два слабых места, — отвечала достойная инора, невозмутимо продолжая чистить овощи.

— Одно из них — голова, а второе? — заинтересовалась девушка.

— У тебя, может, и голова, — согласилась кухарка, насмешливо глядя на ординарца. — Но у нормальных мужчин это желудок и… как бы это сказать помягче?… А! Влечение к женскому полу. Вот так и мирились.

Франческа задумалась. Вторая слабость была для нее малоподходящей, да и непонятно, как ее использовать. Может, Роберто и испытывает влечение к женскому полу, но ее-то он считает парнем. А вот первая… Ведь, точно, он поесть любит и более всего всякие сладости. А уж вчерашний пирог он умял бы и в одиночку.

— Инора Кавалли, — умильно сказала девушка, — у вас вчера такой вкусный пирог получился. Роберто так огорчился, что его было очень мало.

— Да уж, — неодобрительно сказала кухарка, — поесть твой дружок не дурак. Помяни мое слово, к тридцати годам он будет кругленьким как шарик.

— Да ну, — не поверила Франческа. — Он вон какой худой. Как щепка. Да и брат его лишним весом не страдает.

— Так капитан Санторо и не смотрит, как бы ему сухариком книжку заложить, — ехидно сказала инора Кавалли. — Ест умеренно, и нагрузки у него большие.

— Роберто тоже разминку делает, — встала на защиту друга Ческа. — Каждое утро.

— Потому что брат заставляет, — отрезала кухарка. — Вот тебя капитан Санторо освободил из-за плохого самочувствия. И где твой дружок? На улице с клинком? Ничего подобного. Второй день уже разминается с сухариками и книжкой. И надо признать, что разминку эту он освоил в совершенстве.

Франческа немного помолчала. Как-то не туда зашел у них разговор. Этак увязнут они в обсуждении Роберто, а до пирога так и не доберутся. Похоже, инора Кавалли намеков не понимает, с ней разговаривать нужно прямо, без всяких обходных путей.

— Инора Кавалли, — начала она, — я хотел попросить вас пирог сделать.

— Нет у меня времени выполнять всякие ваши просьбы, — угрюмо буркнула та. — Хочешь пирог — вот сам и делай.

— Я? — опешила Франческа. — Но я же не умею. Я вообще никогда пироги не делал.