Сверхъ того, родителя или воспитатели, присвоивая себ какую-то непогршимость, рискуютъ не достичь своей цли. Если, впослдствіи, воспитанникъ подмтитъ, что превосходство его первыхъ учителей было ложно, его вра въ нихъ разомъ будетъ подорвана я довріе, которое старались внушать ему, безвозвратно изчезнетъ.

Скептицизмъ, котораго я боюсь для Эмиля — не разумное недовріе свойственное тмъ, которые научившись съ раннихъ поръ анализировать и сомнваться, но болзненный скептицизмъ тхъ, которые перестали врить въ жизнь.

Догматическій тонъ нашей системы обученія, соотвтствуетъ, вполн характеру нашихъ общественныхъ учрежденій. Когдацерковь и правительство взялись думать за народъ, то естественнымъ послдствіемъ такого порядка является цлый рядъ понятій, опредленныхъ властью и назначенныхъ для распространенія, усвоеніе которыхъ становится обязательнымъ для дтскаго ума. Этотъ рядъ понятій можетъ быть непроницаемъ для человческаго разума, онъ не допускаетъ анализа и потому не можетъ не имть отупляющаго вліянія на умъ ребенка. Эта насильственная метода управляетъ воспитаніемъ и во всхъ отношеніяхъ. Этотъ прекрасный порядокъ вещей ведетъ прямо къ порабощенію мысли. При такой мертвящей дисциплин, трудъ воспитанника ограничивается едва ли не исключительно упражненіемъ памяти. Бдный мотылекъ, задушевный педантизмомъ и авторитетомъ вковъ, ему не расправить свои крылья.

И несмотря на все, этотъ нравственный гнетъ далеко не иметъ того успха, который слдовало бы ожидать. Вліяніе вка, иногда врожденный инстинктъ сопротивленія и противорчія въ ребенк, или взгляды семьи, среди которой онъ росъ, разрушаютъ. очень часто вс разсчеты офиціальнаго обученія. Однако, надо признаться что только очень немногимъ удается отлиться въ ту однообразную форму, въ которую отливаютъ рождающіяся поколнія. Масса принимаетъ на вру слова учителя, который повторяетъ то, что слышалъ отъ своихъ учителей. При такихъ обстоятельствахъ, воспитаніе есть обоюдуострый мечь, который можетъ и поработить и освободить умъ. Что ршаетъ этотъ вопросъ? Случай. Но я ни за что на свт не хочу, чтобы случай ршилъ чему будетъ служить Эмиль — истин или заблужденію, рабству или свобод. Я не думаю отвергать вліяніе здоровой традиціи но здсь, какъ и во всемъ надо умть найти разумную середину, — это не легко, Ребенокъ, который не взялъ бы ничего изъ традицій общества билъ бы дикаремъ или идіотомъ, но человкъ, который принимаетъ ее слпо на вру и отказывается работать головою, подъ тмъ предлогомъ, что другіе думали за него прежде и лучше его, останется всегда человкомъ ограниченнаго ума, готоваго подчиняться всякому авторитету. Большая часть нашихъ заблужденій и предразсудковъ опираются на общепринятыя мннія. Принять ихъ за непреложныя истины гораздо легче, нежели стараться проникнуть въ нихъ и освтить ихъ свтомъ разума. Задатки этихъ мнній закрадываются въ насъ въ первомъ возраст и такъ твердо укореняются въ нашемъ ум, что впослдствіи нужно много силы мысли и энергія, чтобы искоренить ихъ. Безсомннія Эмилю не возможно будетъ не заразиться нкоторыми ложными понятіями — это неизбжное зло; но дло въ томъ, чтобъ онъ заразился ими какъ можно мене и чтобы развить въ немъ способность мыслить самостоятельно, которая даетъ ему средство распознать заразу и излечиться отъ нея.

Я вполн доволенъ образомъ воспитанія Эмиля. Воспитаніе — дло преданности и любви. Я зналъ великихъ людей, которымъ недостаетъ теплоты. Такимъ людямъ я не доврилъ бы воспитаніе юношества. Нужна любовь къ этому длу, воодушевленіе и природныя способности. Лучшій профессоръ для ребенка — его мать.

Я одобряю также твою мысль продолжать твои научныя занятія, для подготовленія къ предстоящей обязанности. Но не теряй никогда изъ виду, что главное условіе успшнаго воспитанія не въ томъ чтобъ имть массу познаній, а въ томъ, чтобъ забыть все то, чему ты училась, и проходитъ снова весь курсъ съ твоимъ сыномъ.

Я помню одного честнаго человка, который по призванію взялся за воспитаніе юношества. Назначенный директоромъ школы, устроенной не имъ самимъ, онъ нашелъ, что наказанія въ ней слишкомъ строги. Ученики (которые всегда одни и тже) проводили рекреаціонные часы стоя на колняхъ, или привязанные къ столбу. Въ этомъ заведеніи, устроенномъ по принципамъ добраго стараго времени процвтали штрафные уроки, сажаніе на хлбъ и на воду, заключеніе въ карцеръ. Мой пріятель уничтожилъ эту систему наказаній, которыя впрочемъ запугивали только трусовъ и не исправляли никого. «Когда вы съ этихъ поръ сдлаете что нибудь дурное, сказалъ онъ воспитанникамъ — васъ будетъ наказывать совсть. Совсть — бичь тхъ, которыхъ не наказываютъ розгами».

Его девизомъ было ни колпаковъ академиковъ, ни дурацкихъ колпаковъ. До него воспитанники не смли ходить ни по длиннымъ коридорамъ, ни по двору иначе какъ по парно и въ сопровожденіи дядьки, котораго они ненавидли всми силами своего существа и съ которымъ безпрестанно играли разныя непріятныя шутки. Новый начальникъ собралъ вечеромъ дтей и объявилъ имъ важную новость: «съ завтрашняго дня никто не будетъ надсматривать надъ вами — сказалъ онъ — вы будете находиться подъ надзоромъ вашего собственнаго сознанія — чувства долга». И каждый воспитанникъ поставилъ своимъ долгомъ повиноваться дисциплин?

Однажды проходя по саду, онъ увидлъ что одинъ изъ воспитанниковъ съ жадностью объдалъ крупныя кисти винограда, который росъ шпалерникомъ по старой стн. Не подавъ вида, что онъ замтилъ это, онъ попросилъ воспитанника сходить за экономомъ, и когда тотъ поспшилъ явиться въ сопровожденіи маленькаго вора, который началъ ужъ догадываться въ чемъ дло:

— Милостивый государь сказалъ начальникъ, эконому, какимъ образомъ могло случиться, что вотъ этотъ мальчикъ, который только что пообдалъ, такъ голоденъ, что тайкомъ объдалъ виноградныя кисти? Потрудитесь сами свести его въ столовую и накормить.

Этотъ директоръ не походилъ на нашихъ школьныхъ педагоговъ. За то какъ и любили его воспитанники! Я не разъ сожаллъ объ участи воспитателей-мученниковъ, ненавидимыхъ молодежью, несмотря на все ихъ желаніе ей добра? Но кто виноватъ? Не въ природ дтей быть неблагодарными тмъ, кто учитъ ихъ. Для чего же вы, учителя, хотите чтобъ семена науки были горьки. Учиться должно быть счастьемъ для дтей, упражненіе каждой способности — наслажденіе и въ природ нтъ ничего, что бы не стремилось къ жизни и развитію. Только принужденіе превращаетъ это наслажденіе въ мученіе. Ребенокъ приходитъ въ школу готовый съ жадностью учиться, какъ пчела собрать медъ съ вырощенныхъ для нея цвтовъ, и встрчаетъ мрачнаго учителя, тиранство котораго опирается на авторитетъ книги. Хорошо поощреніе!