— Вотъ упрямица-то! — пробормотала мать, вышла изъ спальни и стала въ слдующей комнат при свт лампы раскладывать пасьянсъ на картахъ, задумавъ — согласится дочь на приглашеніе Іерихонскаго или не согласится.

Карты сошлись. Она улыбyулась и подумала: «Да конечно-же должна согласиться, если не совсмъ дура».

Небольшіе дешевые часики, съ изображеніемъ вращающаго глазами и играющаго на гитар негра, стоявшіе на выступ у печки, показывали половину двнадцатаго. Манефа Мартыновна сложила карты, звнула, погасила лампу и опять перебралась въ спальню.

Соняша не спала еще, yо ужъ лежала раздвшись и читала какую-то книгу при свт свчки, поставленной на ночной столикъ.

— Не спишь еще?.. Вотъ и я пришла ложиться, — сказала ей мать въ вид привтствія и стала раздваться. — Голова-то перестала болть, что-ли? — спросила она.

— Такъ себ…- пробормотала дочь, не отрываясь отъ книги.

— Сердце-то утихло! Благоразуміе-то вернулось къ теб?

— Благоразуміе мое всегда при мн.

— Ну, то-то. Я сейчасъ пасьянсъ раскладывала, задумала на тебя и вышло, что теб слдуетъ согласиться на знакомство съ Іерихонскимъ.

— Да вдь это не новость, что карты всегда одобряютъ вамъ то, что вы задумали.

Мныефа Мартыновна раздлась, покрестилась на образъ, прочитала молитву и стала укладываться въ постель.

— А ты, Соняша, подумай, милушка, насчетъ знакомства съ генераломъ-то, — опять начала она. — Подумай. Вдь я только насчетъ знакомства прошу. Тогда-бы я ему и написала. Все-таки, знаешь, неловко письмо оставить безъ отвта. Почтенный человкъ, генералъ, солидный мужчина… Подумай.

— Хорошо. Подумаю, — тихо отвчала Соняша.

«Угомонилась», — подумала мать, украдкой отъ дочери перекрестилась и продолжала:

— А если ты согласишься и пообщаешь мн не дерзничать передъ нимъ и быть ласкова, то я ужъ знаю, какъ написать письмо. Да мы даже вмст напишемъ. Напишемъ учтиво и съ достоинствомъ. А о предложеніи его ни слова. Только одно: рады знакомству, милости просимъ на чашку чая. А заговоритъ онъ насчетъ женитьбы — я ужъ знаю, какъ отвтить. Хорошо? — еще разъ обратилась мать къ дочери.

— Хорошо. Хорошо, — былъ отвтъ. — Я подумаю, прощайте.

Дочь загасила свчку. Прошло минутъ съ десять. Соняша не спала и думала о просьб матери. Она слышала, что мать ворочалась съ боку-на-бокъ. Соняша разсуждала такъ:

«Вдь въ самомъ дл отъ знакомства съ Іерихонскимъ ничего не можетъ выйти для меня худого. Къ тому-же, знакомство это ни къ чему не обязываетъ».

— Не спите? — спросила она мать.

— Нтъ еще. Разстроилась я какъ-то, — отвчала мать. — А что?

— Я подумала насчетъ письма. Пишите завтра. Но только насчетъ знакомства, — кротко отвчала дочь.

— Голубушка! Ну, вотъ какъ хорошо! Ну, вотъ он карты-то!.. Спасибо, Соняша, спасибо!

Мать быстро поднялась съ постели, подошла къ дочери и стала ее цловать.

На утро Манефа Мартыновна проснулась въ самомъ радостномъ настроеніи духа.

«Какъ это хорошо, что Соняша вчера согласилась познакомиться съ Іерихонскимъ», — подумала она и тотчасъ-же принялась одваться, смотря на сладко спавшую дочь, которая вставала всегда часа на два позже ея.

Былъ девятый часъ. Заваривъ себ въ столовой кофе, Манефа Мартыновна вызвала кухарку Ненилу и стала заказывать обдъ, но Ненила, таинственно улыбаясь, перебила ее и сказала:

— А что вы вчера спрашивали насчетъ верхняго генерала, то я у евонной Дарьи узнала. Прикончилъ онъ съ повивальной бабкой, совсмъ прикончилъ. Дарья говоритъ, что жениться хочетъ и невсту себ ищетъ, настоящую невсту, барышню, чтобы законъ принять.

Манефа Мартыновна строго взглянула на Ненилу и проговорила:

— Ну, ты насчетъ бабки-то не очень болтай. Сократи языкъ-то. Зачмъ человка конфузить!

— Да вдь вы спрашивали.

— Мало-ли что спрашивала! А ты ужъ любишь языкъ распускать. Да пуще всего, чтобы Софья Николаевна ничего не знала. Двушкамъ не слдъ это знать. Брось.

— Слушаю-съ. Мн что! А я для васъ.

Заказавъ обдъ и выпивъ дв чашки кофе, Манефа Мартыновна тотчасъ-же взяла бумагу и стала составлять черновикъ письма къ Іерихонскому. Она долго и усердно мусолила карандашъ, думала, писала, зачеркивала и опять писала, смотрла на часы и сердилась, что дочь не встаетъ, чтобы помочь составить письмо.