Чистым. Неужели сам постирал? Как бы снег посреди жары на выпал.

Панк моментально устроился за столом и приподнял край салфетки, чтоб рассмотреть кулинарное изделие Вовы. За что тут же получил по рукам. Вова расставлял тарелки, гремел ящиком стола, чтоб добыть вилки, выдрал ящик и уронил его на пол. Ножи и вилки издали грохот как во время битвы на мечах.

– Твою мать, – Вова врезал ногой по поверженному ящику, отчего все разлетелось по полу.

Я его в таком бешенстве ни разу не видела. У меня даже внутри все перевернулось.

– Ты чего психа включил? – растерялся Панк.

– А что он застрял как собака? – наверное, Вова имел в виду ящик.

Ползая по полу, мы собирали вилки и прочие столовые приборы, как на подбор стальные, только ложки чайные почти все оказались алюминиевыми. Было несколько мельхиоровых, такие в каждой семье имеются.

– А я совсем недавно твоего Шурика снова видел. Но он бегает, гнида, быстрее меня. Не догнал. А жаль, – Панк ловко собрал ящик и нежно запихал его на прежнее место.

Вова пыхтел как крокодил, который нечаянно перегнал зебру и остался голодным.

– А где ты его видел? – мне и, правда, было интересно.

– Поблизости. На соседней улице. Нос сизый. Как спелая слива. Хорошо я ему тогда врезал, – довольным голосом сообщил Панк.

– Надо было ему еще и руки переломать, а потом в жопу воткнуть, – Вова немного успокоился и наконец принялся резать рулет на порции.

Мне вспомнилось, что Панк собирался поступить с Шуриком несколько иначе – только ноги из жопы вырвать.

– Ладно. Не будем портить себе аппетит, – Панк сверкал лысиной и глазами, рассматривая рулет.

Пахло аппетитно. Да и выглядело так, что слюнки потекли. Но перед трапезой Вова заставил меня вымыть и руки и эти проклятые вилки.

Молча слушая, я уплетала свою порцию рулета. К рулету прилагался огурец и пучок укропа. Панк незамедлительно сделал себе из укропа усы и пытался удержать их верхней губой.

– Ты как чудище из семейки Адамс, – не зная как реагировать, прокомментировала я.

Панк счастливо закивал и усы свалились на стол.

– Теперь твоя очередь рассказывать. Что папаша сказал? – спросил он.

Стараясь быть краткой, я рассказала. Они оба по нескольку раз переспрашивали, уточняя подробности, словно подозревали, что я упущу что-то важное.

– Попробую выяснить, что по-настоящему его довело до такого паскудства, – решил Вова.

Невыполнимое обещание, но я спорить не стала.

– Можно было у Шурика спросить, но теперь фиг он поможет, – Панк пальцами схватил последний кусок огурца и отправил его себе в рот.

В этот день было особенно душно. Словно откуда-то приперлась влага, насыщенная легким запахом едкого дыма.

Иногда я подглядывала за Панком, но незаметно. Пыталась понять насколько он мне нравится. Сердце замирало. Это был явный признак новых отношений. Которые пока только начинались и я совершенно не понимала, к чему они приведут. Разочарований не хотелось. И еще меня смущала разница в возрасте. Причем было совершенно непонятно какой она величины.

Наверное, Панк тоже думал о чем-то похожем, раз избегал на меня слишком часто смотреть и снова достал пресловутый Путеводитель.

На этот раз нам выпала доля узнать про Евпаторию.

– Вот неугомонный автор – снова про цены на извозчиков и про какие-то линейки. Так, с гостиницы – много и хорошие, даже с санитарным надзором за ресторанами. Ооо! Я вижу знакомую личность! – просиял Панк, словно узрел лик близкого друга, – Комнаты внаем. И кто у нас самый лучший хозяин комнат? Господин Попандопуло. Я бы исключительно у него заселился. Ну, к чему мне связываться с такой туманной личностью как Мартен и Панас? Ясное дело – злодеи. А у Попандопуло в разгар сезона комната с мебелью и, о боги – с самоваром, не дороже пятидесяти рубликов в месяц. Я бы каждое утро раз сто с ним здоровался. Мне его фамилия нравится. Я бы даже ее к своей прицепил.

А городишко мелкий – всего двадцать тыщ душ. Аборигены – русские, греки, караимы, татары и евреи. Ну-ка, кто мне молвит хоть слово по-караимски? Чего умолкли, долгоносики? Я сейчас вам скажу!

Он проворно пролистал путеводитель в самый хвост и откашлялся.

– Эгерлемек! Блин. Кёпек тышледы. Вот блин! Хыбла.

– Сам ты – хыбла.

– Нетюрлю! – парировал Панк и продолжил – Кеды, Мышых, Мечи!

– Зачем метать кеды в мышей? – удивилась я.

– Это кошка. Да, нечего на меня таращиться – каждое из трех слов – кошка. Но это ерунда. Никто из вас не догадается, что значит слово труп!