В целом осада Вечного Города длилась один год и девять месяцев. Велисарий, поручив Рим небольшому отряду, бросился догонять Витигиса. И уже на пути к Равенне узнал, что в Неаполь прибыла подмога из Константинополя - пять тысяч воинов во главе с Нарсесом. Впрочем, готы были ещё сильны и владели практически всей Северной Италией, осадили в Милане Мундилу и отрезали часть византийцев от прочих ромейских сил. Основные схватки только предстояли.

Лето 537 года было жаркое, душное, так что Фотий, прибывший в Константинополь из Италии с бывшим Папой Римским Сильверием, не застал во дворце ни Юстиниана, ни Феодору - царственная чета отдыхала на море (порознь). Будущий тесть молодого человека - Иоанн Каппадокиец - принял его радушно, впрочем, поругал:

–  Дочка огорчалась, что писал ей редко, только два послания за всё время. Или ты раздумал жениться, разрываешь помолвку?

–  Да Господь с вами, нет, конечно, - поспешил заверить пасынок Велисария.
– Мне Евфимия очень нравится, и мечтаю встретиться с ней как можно скорее.

–  Я отвёз её в имение возле Никомидии, - сообщил родитель невесты.
– Если хочешь, навести её на ближайшей неделе. Не поссоритесь - в сентябре отпразднуем свадьбу.

–  Был бы только счастлив. Правда, отчим с матерью вряд ли смогут появиться на ней, но уж ничего не поделаешь. Долг превыше всего.

–  Ох уж этот долг!
– И эпарх двора выразительно крякнул.
– Был бы он неладен. Как мне хочется иногда написать прошение об отставке, навсегда забыть о налогах, казне, бюджете, разорительных войнах и не менее разорительном строительстве храмов и монастырей - и уединиться в поместье, вдалеке от шума и светской суеты, жить в своё удовольствие, есть от пуза, засыпать в объятиях прекрасных наложниц!… Но нельзя, нельзя! Мой проклятый долг заставляет оставаться в такое пекло в Византии и тащить на себе одном всю державу. Я напоминаю вьючного осла!

Через день Фотий поспешил в гости к Евфимии. Иоанн отдал в его распоряжение собственную барку - с капитаном и двумя матросами, так что путешествие по Мраморному морю мимо Принцевых островов оказалось необременительным и весёлым. Волн практически не было, солнце жарило оголтело, но попутный ветерок дул, как надо, и квадратный парус не висел на мачте безжизненной тряпкой. Море было сине-зелёное, как глаза у императрицы. И вода тёплая, приятная. К месту назначения прибыли в четвёртом часу пополудни и на лошадях поскакали в поместье. Находилось оно вблизи берега - стадий три, не больше. За высокой изгородью буйно зеленел удивительный сад, где мохнатые пальмы добродушно кивали лопоухими листьями, а в ручьях плескалась форель; рыбы было так много, что рабы ловили её сачками и, ещё живую, жарили на раскалённой решётке. С ветки на ветку перелетали разноцветные лирохвосты, а пунцовые груши можно было рвать прямо с дерева. Распорядитель дома, евнух, долго кланялся будущему хозяину, предложил отдохнуть с дороги и принять ванну, а за это время тут накроют стол и предупредят о приезде гостя молодую хозяйку.

–  Как её самочувствие?
– в нетерпении спросил Фотий.
– Иоанн рассказывал, что весной перенесла лихорадку.

–  Слава Богу, уже поправились. Кашляли немного, но теперь прошло.

Наконец, встреча состоялась. Девушка значительно подросла за прошедшие два с половиной года, формы её обрели женственные пропорции, а в лице исчезли многие черты детскости. И жених тоже возмужал, сделался спокойнее и увереннее в себе. Поначалу разговаривали, стесняясь, как-то односложно, натянуто, но потом повеселели и вполне освоились.

–  Как там, на войне?
– спрашивала она.
– Вы убили многих?

–  Ох, да не считал. На войне всегда убивают, это неизбежно.

–  А тогда расскажите что-нибудь забавное. Ведь забавное тоже происходит?

Он задумался. Вспомнил, улыбнулся:

–  Есть у нас один командир… Так ему во время атаки прострелили голову, и стрела, воткнувшись спереди в скулу, вышла кончиком сзади у затылка.

У невесты вытянулось лицо:

–  Ужасы какие! Разве это забавно?

–  Погодите, я ещё не закончил. Самое забавное, что он не скончался, потому как древко не задело ни одной важной жилы. После боя лекарь осторожно извлёк из затылка металлический наконечник, а обломка стрелы не смог, тот сидел в раненом, наверное, месяца четыре, а потом вышел сам. Вот ведь как бывает!

–  Значит, он не умер?

–  Да живёхонек, здоровее нашего.

–  В самом деле забавно.

Молодой человек, прихлёбывая шербет, рассказал ещё несколько курьёзов. А потом заметил:

–  Хватит про войну. Что в Константинополе нового?

Дочка Каппадокийца почесала ноготком кончик носа:

–  Я не знаю, право: вроде всё по-старому. Храм Святой Софии скоро освятят. Вы его не видели?

–  Видел издали. Очень величавый.

–  А внутри, говорят, просто чудо какое-то, Царствие Небесное на земле. Папенька сердился, что истратили уйму денег сверх решённого, - он у нас человек рачительный и считает каждый фолл, а по мне, на такую прелесть не жалко.