электроэнергию, и Вася даже радовался усилению метели.

Незаметно приближался день выступления в маршрут. Заканчивались последние

приготовления. 8 и 9 апреля стояла тихая погода. Казалось, уже ничто не помешает нам

отправиться в поход в точно назначенный день. Но накануне выхода с полудня потянул

еле заметный ветерок. К вечеру он засвежел и начал мести снег. А ночью ветер достиг

скорости 15 метров в секунду, разразилась новая метель. Со страшной силой она

буйствовала трое суток. Насколько спокойно мы слушали завывания бури в прошедшие

три недели, настолько нервничали эти три дня.

Только 13 апреля наступило новое затишье, и экспедиция немедленно покинула

свою базу.

Начался самый длинный из наших походов — в южную часть Земли. Ждал своего

исследования остров Большевик — второй по величине среди островов всего

архипелага. Отправляясь на него, мы не могли ожидать каких-либо особенных

открытий, но это отнюдь не лишало предстоящую работу ни значения, ни интереса.

Южные берега острова, омываемые водами пролива Вилькицкого, и восточные, со

стороны моря Лаптевых, были осмотрены с кораблей в 1913—1914 годах участниками

Гидрографической экспедиции и положены на карту. Нам предстояло уточнить съемку.

По опыту прошлого года мы знали: «уточнения» будут настолько значительными, что

дело фактически пойдет о новой съемке. А со стороны открытого нами пролива

Шокальского и Карского моря остров совсем не был очерчен. Здесь берега острова,

кроме нас, никто еще не видел. Таким образом, только теперь остров Большевик

должен был полностью и точно лечь на карту Советского Союза. Близость острова к

трассе намечавшегося Северного морского пути делала нашу работу особенно

ответственной. По объему это составляло больше чем третью часть всех работ нашей

экспедиции, а отдаленность острова от базы очень осложняла нашу задачу.

По приближенному расчету, как уже было сказано выше, нам предстояло пройти

от 1 100 до 1 250 километров, из них не менее 700 километров с топографической

съемкой и геологическими исследованиями. Для перехода на собаках это [371]

солидное расстояние. По опыту минувшего года, мы рассчитывали преодолеть такое

расстояние за 45—50 суток.

Нас не смущали ни расстояние, ни продолжительность похода. Время было

выбрано лучшее, какое только мыслимо в высоких широтах Арктики на протяжении

всего года. Сильные морозы кончались. Короткие белые ночи подходили к концу,

близился полярный день. До летней распутицы еще далеко. Все походное снаряжение и

аппаратура тщательно проверены. Впереди, на складе острова Большевик, запасено

горючее и корм для собак. Мы, как говорится, в полной спортивной форме. Наша стая

собак, хотя и ослабленная, все же вполне работоспособна. В общем можно было

уверенно итти вперед.

И все-таки перед нами лежал больше чем 1000-километровый путь. Большая часть

его проходила по морским льдам. Они могли принести немало неприятностей. Метели

тоже еще неизбежны. А всякие непредвиденные случайности могли осложнить

путешествие.

Чтобы преодолеть все «плановые» и «внеплановые» препятствия и по

возможности избежать опасных неожиданностей, чтобы провести всю намеченную

работу при отсутствии перспективы пополнить резко ограниченные силы и

материальные ресурсы, надо было готовиться к упорной борьбе со стихией.

И вряд ли еще где-нибудь эта борьба носит более напряженный, а иногда и

отчаянный характер, чем в санном полярном походе. Здесь мобилизуются все

физические и моральные силы человека, весь его опыт, выдержка, смелость, воля к

победе, сознание долга и разумная осторожность. Большой санный поход по льдам

всегда в значительной мере рискован. Здесь выполнение плана означает не только

проведение в установленный срок намеченной работы, но зачастую представляет еще и

борьбу за жизнь самих исследователей.

С уверенностью в победе экспедиция покинула базу и пустилась в далекий путь.

* * *

В первый день с полузагруженными санями мы прошли острова Седова и