Въ этой мрачной берлог, плохо одтая, полуголодная, измученная, цлыхъ два года жила и молилась эта странная принцесса; здсь же она и скончалась. Происходи дло за двсти или даже триста лтъ до нашего времени, несчастная мрачная берлога превратилась бы въ святое мсто; церковь устроила бы изъ нея нчто врод фабрики чудесъ и выручила бы не мало денегъ. Даже теперь берлога эта, перенесенная въ нкоторыя мстности Франціи, дала бы не малый доходъ.

Изъ Баденъ-Бадена мы совершили обычную для каждаго туриста прогулку въ Шварцвальдъ, при чемъ большую часть дороги сдлали пшкомъ. Просто нтъ силъ для описанія этого чуднаго лса и тхъ чувствъ, которыя онъ возбуждаеть въ зрител. Первое, что вы чувствуете при вид этихъ прекрасныхъ деревьевъ — это чувство глубокаго довольства, второе — живая, мальчишеская радость, и третье, самое сильное — это чувство уединенности, отдаленія отъ повседневной жизни со всей ея цивилизаціей и грошевыми интересами.

Лсъ тянется безъ перерыва на необозримое пространство, лсъ дремучій, безмолвный, напоенный запахомъ смолы и сосновыхъ иглъ. Со всхъ сторонъ поднимаются стройные, прямые, какъ стрла, стволы, а почва между ними мстами на цлую милю, покрыта толстымъ ковромъ яркозеленаго мха, на которомъ не видно ни пятнышка, ни соринки. Безконечная коллонада погружена въ полусвтъ, какой обыкновенно царствуетъ въ соборахъ; солнечный свтъ то тамъ, то здсь ложится пятнами по стволамъ и сучьямъ деревъ, а тамъ, гд онъ попадалъ на мохъ, послдній какъ будто вспыхиваетъ пламенемъ. Ни одинъ прямой лучъ не проникаетъ подъ таинственную снь этого лса; свтъ разсевается и этимъ-то обстоятельствомъ и объясняется главный эффектъ; свтъ принимаетъ цвтъ мха и листьевъ и наполняетъ весь лсъ какимъ-то таинственнымъ зеленоватымъ туманомъ, напоминающимъ театральные свтовые эффекты феерій. Ощущеніе таинственности и чего-то сверхъестественнаго, охватывающее человка въ лсу, и безъ того еще боле усиливается здсь этимъ какъ бы неземнымъ освщеніемъ.

Вс фермы и деревушки въ Шварцвальд мы нашли именно такими, какими он изображены въ описаніяхъ, посвященныхъ этой мстности. Первымъ великолпнымъ образчикомъ, на который мы тотчасъ же наткнулись, какъ только вошли въ лсъ, была усадьба богатаго фермера, бывшаго въ то же время и членомъ сельскаго совта въ мстномъ приход или округ. Сановникъ этотъ, а равно и его супруга, были особами довольно важными въ своемъ округ, а дочь, насколько я могу о ней судить, безъ сомннія, считалась первою «красавицей» околодка. По справедливости, она заслуживаетъ, чтобы ее обезсмертилъ Ауербахъ, сдлавъ изъ нея героиню какого-нибудь романа. Если это случится, то я тотчасъ же узнаю ее по своеобразному чернолсскому костюму, загорлому лицу, пышной фигур, полнымъ рукамъ, по печальному выраженію лица, благородной осанк, стройнымъ ножкамъ, отсутствію на голов шляпки и пеньковаго цвта волосамъ, заплетеннымъ въ тугую косу, спускающуюся по ея плечамъ.

По величин домъ годился бы хоть для гостинницы; длиною онъ былъ футовъ около ста, шириною около 50 и футовъ десяти вышиною, считая отъ земли до карниза; отъ карниза же и до конька громадной крыши было еще не мене сорока футовъ, а, быть можетъ, и больше. Крыша была соломенная, въ цлый футъ толщиною и притомъ очень старая, принявшая темносрый цвтъ и почти вся, за исключеніемъ немногихъ мстъ, покрытая богатымъ цвтущимъ ковромъ зелени, главнымъ образомъ мха. Растительность отсутствовала только на тхъ мстахъ, которыя недавно подвергались исправленію, состоявшему въ томъ, что сгнившую солому замнили свжею, которая такъ и кидалась въ глаза своимъ яркимъ желтымъ цвтомъ. Концы крыши выступали далеко за стны, подобно двумъ крыльямъ, гостепріимно зовущимъ путника отдохнуть подъ ихъ снью. Поперекъ всего фасада, которымъ домъ выходилъ на дорогу, на высот около 10 футовъ надъ землею шла узкая галлерея съ деревянными перилами; на эту галлерею смотрлъ цлый рядъ маленькихъ окошекъ съ очень мелкими стеклами. Надъ нижнимъ рядомъ оконъ помщались еще два или три такихъ же окошка, изъ которыхъ одно находилось подъ самымъ конькомъ крыши. Передъ самою входною дверью лежала громадная куча навозу. Передъ дверью въ помщеніе второго этажа расположилось семейство коровъ.

Быть можетъ, тамъ была гостиная? Вся передняя половина дома отъ земли и до самой крыши была населена людьми, коровами и цыплятами, а въ задней половин хранилось пойло для скотины и сно. Но главная особенность всей усадьбы — это все же большія кучи навоза.

Мы настолько освоились, наконецъ, съ такою особенностью Шварцвальда, что по этому, хотя и краснорчивому, но все-таки совершенно вншнему признаку начали опредлять общественное положеніе здшнихъ жителей. «Здсь живетъ бднякъ, это очевидно», говорили мы, увидвъ чистенькій домикъ. Когда же мы видли большія кучи удобренія, то, наоборотъ, говорили: «это банкиръ». Если же мы видли цлыя Альпы навоза, то восклицали: «Нтъ сомннія, здсь живетъ какой-нибудь герцогъ!»

На эту характерную черту въ описаніяхъ, посвященныхъ Шварцвальду, обращено слишкомъ мало вниманія. Очевидно, что для здшняго жителя навозъ есть сокровище, его монетная единица, его гордость, его старинный мастеръ, его собраніе старинныхъ вещей, его любимое дтище, его тема для разговоровъ, зависти, уваженія, предметъ его главной заботливости при составленіи духовной. Настоящая повсть Шварцвальда, если только она когда-нибудь будетъ написана, необходимо должна быть составлена по слдующему шаблону:

Богатый и старый фермеръ по имени Гуссъ. Онъ еще отъ отца наслдовалъ большія кучи навозу, а трудолюбіемъ и бережливостью еще боле увеличилъ ихъ. Послднее въ «Бедеккер» слдуетъ помтить двумя звздочками [8] . Эти кучи пріобртаютъ повсемстную знаменитость. Шварцвальденскій художникъ пишетъ съ нихъ картину — свое лучшее произведеніе. Король прізжаетъ посмотрть на нихъ. Гретхенъ Гуссъ — дочь и наслдница. Павелъ Гохъ — молодой сосдъ, открыто ищущій руки Гретхенъ: въ сущности, онъ ищетъ только навозу. Гохъ самъ обладаетъ нсколькими возами этой чернолсской монеты и потому считается хорошею партіею; тмъ не мене онъ гадокъ, низокъ, не иметъ сердца, тогда какъ Гретхенъ — олицетворенное чувство и поэзія. Гансъ Шмидтъ, другой молодой сосдъ, полонъ чувства, полонъ поэзіи; Гансъ любитъ Гретхенъ, Гретхенъ любитъ Ганса. Но у Ганса нтъ навоза. Старый Гуссъ отказываетъ ему отъ дома. Сердце Ганса разрывается отъ горя, и онъ идетъ въ лсъ, чтобы умереть вдали отъ жестокаго свта, который говоритъ про него: «Что это за человкъ, если онъ не иметъ навозу!»