Въ Шварцвальд мн пришлось наблюдать муравья, который тащилъ громаднаго мертваго паука, превосходившаго его самого не мене какъ разъ въ десять. Паукъ былъ еще живъ, но настолько слабъ, что не могъ сопротивляться. Тло его было совершенно кругло и имло величину горошины. Муравей, видя, что я наблюдаю за нимъ, оборотилъ паука на спину, схватилъ его челюстями за шею и, поднявъ высоко на воздухъ, злобно устремился съ нимъ впередъ; при этомъ онъ перекатывался черезъ камешки, наступалъ пауку на ноги; онъ то тащилъ паука, повернувшись задомъ, то подталкивалъ его передъ собой; онъ втаскивалъ его на камни въ шесть дюймовъ вышиною, вмсто того, чтобы обойти ихъ; онъ влзалъ съ нимъ на траву, на высоту, разъ въ двадцать превышавшую его собственный ростъ и съ самой вершины прыгалъ обратно на землю; словомъ, онъ продлалъ ршительно все, что я говорилъ раньше, и, наконецъ, бросилъ свою ношу на середин дороги, гд ее несомннно не замедлитъ подхватить другой подобный же оселъ. Я смрилъ разстояніе, пройденное этимъ глупцомъ, и пришелъ къ заключенію, что человку, чтобы сравняться съ имъ въ количеств работы, за какія-нибудь 20 минутъ необходимо совершить слдующее: связать вмст пару добрыхъ лошадей пудовъ по 20 всу каждая, и пронести ихъ на разстояніи около 1800 футовъ, и при томъ перетаскивать ихъ черезъ вс попавшіеся камни высотою не мене 6 футовъ (отнюдь не обходя ихъ кругомъ); затмъ, этому человку необходимо еще влзть на скалу и оттуда прыгнуть въ пропасть врод Ніагары, перелзть черезъ пару — другую колоколенъ футовъ по 120 вышиною и въ конц концовъ бросить своихъ лошадей гд-нибудь на совершенно открытомъ мст безъ всякаго присмотра и отправиться въ поиски за другой подобной же идіотской работой.

Наукою недавно установленъ тотъ фактъ, что муравей не длаетъ запасовъ на зиму. Обстоятельство это до нкоторой степени должно изгнать его изъ нашей литературы. Онъ работаетъ только тогда, когда на него смотрятъ, да и то только въ такомъ случа когда смотритъ начинающій, неопытный натуралистъ, который хочетъ сдлать наблюденія. Такое поведеніе есть верхъ надувательства; несомннно оно вытснитъ муравья изъ учебныхъ хрестоматій. Затмъ у него недостаетъ смыслу даже настолько, чтобы отличить съдобное отъ несъдобнаго. Это уже верхъ невжества которое должно повредить ему въ глазахъ всего свта. Онъ не суметъ обойти пня, не можетъ найти дороги домой. Это верхъ идіотизма, а разъ установленъ такой фактъ, врядъ ли найдется еще хоть одинъ охотникъ прославлять это наскомое. Его пресловутая дятельность не боле какъ совершенно безцльная суета, такъ какъ никогда онъ не приноситъ домой того, что подхватилъ на дорог. Все это вмст взятое, окончательно разрушаетъ его репутацію разумно дйствующаго существа. Итакъ, нашъ муравей со всми его удивительными качествами и наклонностями не боле, какъ басня, и надо только удивляться, какъ это муравью удавалось столько времени морочить весь свтъ.

Правда, муравей очень силенъ, но можно указать на существа еще боле сильныя, о которыхъ большинство даже и не подозрваетъ. Вотъ, напримръ, поганышъ грибъ, который достигаетъ полнаго своего развитія за одну ночь;- онъ отдираетъ отъ земли слой перепутанныхъ сосновыхъ иглъ и грязи по объему вдвое боле самого себя; весь этотъ грузъ онъ поддерживаетъ на себ, какъ колонна подерживаетъ сводъ. Я увренъ, что 10.000 такихъ поганышей могли бы сдержать человка. Сила, какъ видите, громадная, но что въ ней толку?

Все время посл обда мы шли, поднимаясь на холмъ. Часовъ въ пять или около половины шестого, когда мы достигли высшей точки подъема, густая завса лса какъ будто раздернулась передъ нашими глазами, и мы совершенно неожиданно увидли себя на краю обрыва, передъ восхитительнымъ глубокимъ ущельемъ, за которымъ виднлась широкая панорама покрытыхъ лсомъ горъ, съ ихъ вершинами, блистающими на солнц, и склонами, погруженными въ туманную, пурпуровую тнь. Ущелье это, называемое Аллерхейлигенъ, въ верхней своей части, представляющей покрытую травой равнину, можетъ доставить прелестный уголокъ для человческаго жилья, уголокъ тихій, уединенный и недоступный для мірской суеты. Монахи прежняго времени, конечно, не проглядли этого уголка и вотъ передъ нами виднются живописныя развалины ихъ церкви и монастыря, какъ будто желающія доказать, что смиренные служители алтаря и семь столтій тому назадъ обладали такмъ же безошибочнымъ инстинктомъ въ разыскиваніи для своихъ поселеній самыхъ лучшихъ мстечекъ, какимъ они отличаются и по настоящее время.

Около руинъ въ настоящее время стоитъ большая гостинница, переполненная туристами лтняго сезона. Спустясь въ ущелье, мы ужинали въ этой гоcтинниц; ужинъ былъ бы недуренъ, если бы только форель не была переварена. Вообще, нмцы ужасно любятъ все перевареное, что можетъ служить хорошимъ доказательствомъ въ пользу той гипотезы, что именно нмцы были первыми колонистами, поселившимися на дикихъ островахъ у береговъ Шотландіи. Однажды у этихъ береговъ потерпла крушеніе какая-то шхуна, нагруженная апельсинами; простодушные дикари оказали столько услугъ капитану судна, что онъ приказалъ дать имъ столько апельсинъ, сколько они сами пожелаютъ. На другой день онъ спросилъ, понравились ли имъ апельсины. Въ отвтъ они качали головою, говоря:

«Жареные они не вкусны; и даже вареные они не настолько хороши чтобы ихъ сталъ сть даже голодный».

Посл ужина мы тронулись дале внизъ, вдоль по ущелью. Оно прекрасно, главнымъ образомъ, вслдствіе соединенія мягкой красоты лсного пейзажа съ дикимъ видомъ безплодныхъ скалъ. Быстрый горный ручей съ шумомъ бжитъ по ущелью, то пропадая въ узкихъ расщелинахъ скалъ, то ниспадая цлымъ рядомъ каскадовъ. Пройдя послдній изъ этихъ маленькихъ водопадовъ, стоитъ обернуться, чтобы полюбоваться чуднымъ зрлищемъ: передъ вами вс водопады въ вид громадной лстницы съ семью уступами, блющими отъ пны и сверкающими на солнц огнями и брилліантами — картина настолько же прекрасная, какъ и своеобразная.

Мы были убждены, что до Оппенау можно дойти въ одинъ день, и вотъ, чтобы проврить это на опыт, мы ршили выйти на слдующее утро тотчасъ посл завтрака. Дорога все время шла внизъ подъ-гору, а погода стояла великолпная. Заведя педометръ, мы легкимъ и мрнымъ шагомъ пустились по горному склону, съ наслажденіемъ вдыхая благовонный, свжій утренній воздухъ; въ эту минуту мы желали только одного: вчно идти такъ по этой дорог въ Оппенау, и, придя туда, снова пуститься въ тотъ же самый путь.

Очарованіе пшей прогулки: заключается не въ самой ходьб и не въ живописныхъ окрестностяхъ, но въ болтовн. Ходьба хороша тмъ, что заставляетъ быстре обращаться вашу кровь, возбуждаетъ умственную дятельность к придаетъ охоты работать языкомъ; красивые виды и смолистый запахъ лса, лаская глазъ и обоняніе, вызываютъ у васъ хорошее настроеніе духа; но высшее наслажденіе заключается въ болтовн, въ той болтовн, для которой вс сюжеты какъ умные, такъ и глупые, одинаково хороши. Тутъ дло не въ сюжет, а въ томъ только, чтобы имть возможность шевелить губами и языкомъ передъ сочувствующими и внимательными ушами.