Ольга при переговорах поставила только одно условие — чтобы собранные птицы были доставлены в её становище немедленно.

Голуби и воробьи были собраны, и толпы древлян потянулись к киевскому становищу с птицами в руках. Их встретили очень радушно в киевском становище; но как только они отдали своих птиц, Ольга предложила им возвращаться по домам.

— Вы уже покорились мне и моему сыну, — сказала она, — так идите в свой город, а я завтра отступлю от него и пойду домой.

Возвратились древляне, крепко заперли ворота Искоростеня. Они так давно не видали отрадного покоя, что поспешили лечь спать.

Не спал один только князь древлянский Мал. Слова Ольги были для него необъяснимы... Она ещё сегодня послала тайно к нему сказать, что завтра они уже перестают быть врагами... Что это могло значить? Если они перестают быть врагами, то, значит, станут друзьями? И Мал, суровый Мал, весь отдался мечтам...

Вдруг он вскочил и кинулся к окну.

Из становища киевлян вдруг поднялась огненная туча...

Тысяча огней, то разгораясь под дуновением ветра, то исчезая, то сливаясь в одно, неслась на Искоростень...

Это была последняя месть киевской княгини Ольги древлянам за мужа.

Всех принесённых ей в дань птиц Ольга раздала своим ратным людям... Едва только наступила ночь, к птицам привязаны были тряпки с серой и огнём. Лишь только уснули измученные древляне, тряпки были зажжены и птицы выпущены на волю.

Голуби понеслись в голубятни, воробьи — под свои стрехи, неся с собой огонь...

Прежде чем успели проснуться искоростенцы, весь их город пылал.

Перепуганные искоростенцы кинулись из города...

Киевляне одних убивали, других хватали в плен, а пожар всё разгорался и разгорался.

Напрасно Мал созывал своих дружинников.

Скоро от Искоростеня остались только угли.

Ольга любовалась пожаром с холма.

— Ну, что, воеводы? — торжествующе спрашивала она у Свенельда и Асмута.

— Скажем тебе, княгиня наша, — отвечали те, — что по мудрости нет тебе равных... Мудр был Олег, но ты, женщина, превосходишь его, и мы кланяемся тебе.

— Отомстила ли я за Игоря?

— И нам бы не суметь так... Мы храбры на ратном поле, но и у нас не хватило бы мудрости расправиться с врагами так, как ты...

Пламя, разгораясь всё более и более, ярко-красным столбом поднялось к небу, потом вдруг упало. Более в Искоростене гореть было нечему.

Ольга села на коня и отправилась осматривать пожарище. Везде, куда ни падал её взор, были груды обгорелых трупов. Ольга равнодушно смотрела на всё.

Вдруг она увидела своих дружинников, ведших к ней ужасного вида человека. Одежда его висела клочьями, волосы обгорели, он весь почернел от копоти.

— Кто это? — спросила Ольга.

— Князь Мал! — ответили дружинники.

Что-то дрогнуло в сердце княгини при взгляде на этого несчастного, но она овладела собой, равнодушно отвела глаза и сказала:

— Убить его!

— Ольга! Ольга, постой! — умоляюще сказал Мал.

Княгиня удержала дружинника.

— Что тебе, князь Мал, или ты такой трус, что боишься умереть, и будешь молить меня о пощаде? — презрительно глядя на несчастного, сказала она.

— Нет, нет... Я умру всё равно... Я люблю тебя... Слышишь, и теперь люблю; но мне жить нельзя, и пощады я не прошу, — прерывающимся голосом говорил князь, — скажи мне только, почему ты не убила меня сразу... Когда я был у тебя перед первыми послами...

— Ты хочешь знать это, Мал? Хорошо, я скажу тебе. Что мне было в твоей смерти, разве можно одной твоей смертью заплатить мне за все? Вот я и отомстила тебе. Я ведь берегла тебя всё это время, я не допускала, чтобы ты умер до последнего мгновения.

— Зачем? Зачем? — стонал Мал.

— Разве легко тебе было узнать, что ты явился причиной гибели всего древлянского народа? Не на твою ли голову сыпались проклятия? Из-за меня весь народ твой возненавидел тебя, считая виновником своих бед. Я сожгла Искоростень... Теперь же ты видишь, всё погибло для древлян: и старейшины их погибли, и лучшие мужи, и рать, и город, и всему, всему ты виновен... Радуйся!..

Мал страшным последним усилием вырвался из рук державших его дружинников. Он кинулся к Ольге, конь её шарахнулся в сторону.

Опомнившийся дружинник ударил его мечом.

Мал рухнул на землю.

— Лучше бы ты мне не говорила этого, Ольга! — простонал он, — легче мне умирать бы было...

— А это моя последняя месть тебе! — сказала Ольга.

— Ольга... я... умираю, — простонал Мал, — умираю от твоей руки... и нет у меня для тебя проклятий... умираю и люблю тебя... Прощаю...