Эта язвительная насмшка вывела Тремора изъ себя.

— Ахъ! это лучшее, что я могу сдлать? — воскликнулъ онъ. — Ну — хорошо, я поду, вы правы, поду тмъ боле, что не могу понять этой вашей смшной гордости, которая можетъ разсматривать, какъ оскорбленіе себ, мой визитъ къ двумъ женщинамъ, очень одинокимъ и очень несчастнымъ. Что касается прошлаго, будьте покойны, ничто не въ состоянiи его пробудить, оно совершенно умерло… и мое сердце также! Я послдую вашему совту, Сюзанна, и завтра же поду въ Барбизонъ.

— Если вы туда подете, Мишель, — возразила тот-часъ же, противорча себ, Сюзанна, у которой логика уступила мсто аффекту, — я вамъ клянусь, что все будетъ между нами кончено.

Мишель пожалъ плечами:

— Это совершенно ребяческая выходка, то, что вы сейчасъ сказали, вы это такъ же прекрасно знаете, какъ и я.

— Ребяческая выходка? я не думаю; я выйду замужъ за кого нибудь другого.

— За кого? скажите, пожалуйста, — спросилъ молодой человкъ съ немного дланной ироніей.

Она выпрямилась яростная:

— Почему вы уврены, что я никого не люблю, что я не страдала, не боролась?

Онъ напрасно старался сдержаться:

— О! Почему? Я предполагаю, что ничто не обязывало васъ принять мое предложеніе.

Она посмотрла на него презрительно, затмъ сказала оскорбительнымъ тономъ:

— Вы забываете, что я искала богатства, мой милый!

Треморъ едва не вскрикнулъ отъ обиды, но онъ прикусилъ губы.

— Не страдайте, не боритесь больше, Сюзанна, — отвтилъ онъ съ большимъ спокойствіемъ, — только подумайте… Не знаю, знакомъ ли мн счастливый смертный, на котораго вы намекаете, но я увренъ, что смогу ему сломать голову раньше дня вашей свадьбы…

— Ахъ! вотъ что ужъ мн совсмъ безразлично! — возразила Сюзанна съ восхитительной искренностью.

Эта маленькая нелпость, брошенная среди ссоры, показалась Мишелю безусловно прекрасной. Въ глубин души, можетъ быть, онъ тотчасъ же понялъ настоящую цну угрозъ молодой двушки, можетъ быть почувствовалъ, что было ребяческаго въ самой ея ярости, но на одну минуту мысль, что его невста его не любила, могла любить другого, разстроила его совершенно, заставила видть все въ мрачномъ свт, лишила самообладанія, и онъ бредилъ, говорилъ вздоръ, какъ и Сюзанна.

— Вы заставили меня забыть, — сказалъ онъ, овладвъ собой, — что вы избалованный ребенокъ; я не имю намренія продолжать споръ, который считаю празднымъ. Но послушайте меня… Дайте мн говорить, прошу васъ, — добавилъ онъ властно. — Я вамъ сказалъ однажды, что не люблю графиню Вронскую, я вамъ это повторяю еще, я вамъ повторяю также то, что я вамъ только что сказалъ минуту тому назадъ, что между ней и мной ничего не было сказано, за что бы ваша гордость имла право меня упрекнуть. Я встртилъ графиню Вронскую въ Трувилл нечаянно, наканун моего отъзда въ Бергенъ, и съ тхъ поръ я ее боле не видалъ. Тмъ не мене я завтра отправлюсь въ Барбизонъ прежде всего потому, что, мн кажется, я этимъ исполню только долгъ вжливости, и затмъ для того, чтобы вамъ доказать отнын, что я, вполн склонный всегда исполнять ваши желанія, никогда не соглашусь исполнять приказанія кого бы то ни было, даже васъ.

Сюзанна сжимала кулаки, вонзая свои ногти въ ладони, но не находя въ своемъ бшенств словъ, чтобы отвтить.

— Я немного суровъ, — прибавилъ Треморъ, — но я васъ предупредилъ, что у меня очень скверный характеръ. Себя не передлаешь.

Затмъ посл минутнаго молчанія закончилъ боле мягко:

— Я возвращаюсь въ башню Сенъ-Сильверъ, это будетъ лучше для васъ и для меня… Мы будемъ завтра оба боле спокойны.

У него была смутная надежда на какое нибудь слово, которое бы его удержало, безъ яснаго представленія, какое это могло быть слово; но отвтъ Сюзанны былъ очень ясенъ.

— Вы правы, мой дорогой, уходите; это будетъ несравненно лучше, прощайте!

Миссъ Севернъ протягивала машинально руку, и у Мишеля явилось робкое желаніе привлечь внезапно молодую двушку въ свои объятія и сказать ей, что она самая безумная изъ ревнивицъ, что ей нечего бояться графини Вронской и никакой другой женщины, и что по одному слову Сюзанны смиренный, кающійся женихъ откажется видть графиню Вронскую. Но онъ сумлъ остаться мужественнымъ и, слегка пожавъ протянутую ему такимъ образомъ руку, вышелъ.

Нсколько мгновеній спустя вошла Колетта; Сюзанна быстро взялась за книгу.

— Что такое случилось, Занночка? — спросила нжно г-жа Фовель. — Мишель пришелъ со мной прощаться съ отговорками, явно выдуманными.

— Мы немного поссорились изъ-за глупости, какъ всегда, — отвтила Сюзанна.

Она стыдилась показывать свое горе и затмъ она боялась болтливости Колетты, часто говорившей невпопадъ. Мишель не долженъ былъ знать, что происходило въ ней и что слезы жгли ей вки, а она сдерживала ихъ.