— Все-то у нихъ долги, и все-то неоплатные! — усмхнулся Борисоглбскій.

Лиза промолчала.

Въ это время на алле показался Задонскій. Онъ удивился, увидавъ съ Лизой Борисоглбскаго, и сухо поклонился ему.

— Я вамъ не помшалъ? — спросилъ онъ Лизу.

— Напротивъ того, я рада, что встртила васъ, — отвтила она. — Я, вотъ, хотла васъ поздравить съ вашею будущею поздкой за границу…

— Кто это вамъ сказалъ такую штуку? — засмялся Задонскій, стараясь подавить смущеніе.

Лиза указала на Борисоглбскаго.

— Вы, однако, больше меня самого знаете о моихъ планахъ, — насмшливо проговорилъ Михаилъ Александровичъ.

— Вашихъ плановъ я не знаю, а вотъ планы вашей тетушки случайно сдлались мн извстными, — спокойно и холодно отвтилъ Борисоглбскій. — И я счелъ своею обязанностью сообщить ихъ Лизавет Николаевн… Неожиданности и сюрпризы иногда нездоровы…

— Ну, до меня планы моей тетки не касаются; къ тому же я вышелъ изъ тхъ лтъ, когда люди подчиняются чужой вол,- презрительно замтилъ Задонскій.

— Лта-то тутъ ни при чемъ. Все зависитъ отъ того, кто намъ выражаетъ свою волю, — усмхнулся Борисоглбскій.

Задонскій строго и надменно посмотрлъ на него.

— Что вы этимъ хотите сказать? — угрожающимъ тономъ промолвилъ онъ и, кажется, однимъ взглядомъ хотлъ уничтожить Борисоглбскаго.

— Да то, что бываютъ и такіе случаи: мы служить хотимъ, а начальнику нашъ носъ не нравится, ну, вотъ, онъ и посылаетъ насъ, не спрашивая о нашемъ желаніи, отдыхать отъ трудовъ служебныхъ… Бываютъ и другіе случаи, когда мы по чужой дудк пляшемъ, да вы, Михаилъ Александровичъ, ихъ и сами подобрать можете.

Борисоглбскій говорилъ твердо и не спша. Его лицо не выражало ни гнва, ни раздраженія, но выглядло сухо и черство въ эту минуту. Въ его голос не слышалось ни насмшливости, ни угрозы, но слова выговаривались до того отчетливо и рзко, что Задонскій не ршился отвтить достойнымъ образомъ на дерзость «поповича». Въ его голов почему-то промелькнула ни съ того, ни съ сего, мысль, что такіе люди, — обломы, — не имютъ привычки стрляться, а, въ крайнемъ случа, просто бьютъ своихъ вздорныхъ противниковъ.

Иванъ Григорьевичъ пожалъ руку Лизы и неторопливо завернулъ въ другую аллею.

Молодая двушка въ недоумніи смотрла на Задонскаго. Онъ молчалъ, ощипывая сорванную съ дерева втку.

— Неужели въ этихъ слухахъ есть хоть доля правды? — спросила, наконецъ, Лизавета Николаевна.

— Ни малйшей!.. Тетка, можетъ-быть, и собирается за границу, но я-то не поду, — отвтилъ Задонскій.

— Она, однако, говорила теб объ этомъ?

— Нтъ… Сперва были предположенія, но потомъ объ этомъ и забыли…

Лнаа недоврчиво смотрла на Михаила Александровича.

— И кто это ему передалъ эти извстія? — спросилъ онъ.

— Андрей Андреевичъ…

— А-а! мстить за дочерей! хочетъ этимъ путемъ разссорить насъ… Наивный человкъ! — засмялся Задонскій и сталъ острить насчетъ управляющаго.

Лиза задумчиво, безъ улыбки слушала остроты. Ей было не по себ. Въ душу начинало закрадываться сомнніе.

Прошло немного времени, во «дворц» графини произошла новая, непріятная для Лизы исторія. У графини обдало нсколько человкъ гостей. Это былъ день именинъ графини. Бесда шла по обыкновенію монотонно, графиня говорила съ авторитетомъ и почти одна, гости почтительно соглашались и удивлялись. Лиза давно привыкла къ этимъ офиціальнымъ обдамъ и скучнымъ разговорамъ, а потому не обращала особеннаго вниманія на то, что говорилось около нея. Вдругъ ея слухъ былъ пораженъ особенно возвысившимся голосомъ графини.

— А я вотъ все прихварываю, — говорила она, такимъ тономъ, какъ будто желала, чтобы вс слышали каждое ея слово.

Лиза взглянула на нее и удивилась, замтивъ, что глаза графини смотрятъ прямо на нее.

— За границу докторъ совтуетъ хать на зиму, — продолжала графиня, не спуская глазъ съ Лизы. — Тяжело мн разставаться съ Привольемъ и, еще, слава Богу, что я не одна поду, что Мишель детъ со мною…

Въ комнат, среди всеобщей тишины, звонко прозвенла, какъ оборвавшійся колокольчикъ, упавшая на полъ серебряная вилка. Лакей подбжалъ и наклонился, чтобы поднять ее и подать Лизавет Николаевн. Графиня пристально, испытующимъ взглядомъ, смотрла на смущенную двушку. Лиза сдлала надъ собой нечеловческое усиліе и улыбнулась.

— А я проиграла пари, — обратилась она, со. смхомъ на посинвшихъ губахъ, къ сидвшему возл нея Андрею Андреевичу: — я пророчила Михаилу Александровичу, что онъ съ ума сойдетъ отъ скуки въ нашемъ Приволь…

Управляющій какъ-то глупо осклабилъ зубы.

— Я первый разъ слышу отъ васъ, дитя, что въ Приволь вамъ кажется такъ скучно, — строго и серьезно замтила графиня.

— О, я думаю, везд скучно безъ дла, а въ Приволь боле, чмъ гд-нибудь, такъ какъ здсь вс, начиная съ васъ и кончая послднимъ мужикомъ, заняты работой. — бойко проговорила Лиза, едва переводя дыханіе. — А Михаилъ Александровичъ такъ молодъ, что ему должно быть не только скучно, но даже стыдно сидть безъ дла…