Амбридж посмотрела на них снисходительно и повернулась к Невиллу.

–  Вы видите фестралов, не так ли, Долгопупс? Невилл кивнул.

–  Кто при вас умирал?
– равнодушно спросила она.

–  Мой… мой дедушка.

–  И что вы о них думаете?
– Она показала короткопалой рукой на лошадей, которые уже обглодали половину коровьей туши почти до костей.

–  Ну… - нерешительно начал Невилл и оглянулся на Хагрида.
– Ну… они хорошие…

–  «Ученики… запуганы… настолько… что… не признаются… в своем страхе», - декламировала свою запись Амбридж.

–  Нет!
– Невилл был явно расстроен.
– Нет, я их не боюсь!

–  Ничего, ничего, - сказала Амбридж, похлопав Невилла по плечу и изобразив понимающую улыбку, которая показалась Гарри злобной гримасой. Она повернулась к Хагриду и опять заговорила громко и раздельно: - Ну что ж. Я достаточно тут увидела. Вы получите (с таким жестом, как будто взяла что-то из воздуха) результаты инспекции (показала на блокнот) через десять дней.
– Она растопырила десять кургузых пальцев и с широкой, еще более жабьей, чем прежде, улыбкой двинулась прочь, оставив позади себя хохочущих Малфоя и Пэнси Паркинсон, трясущуюся от ярости Гермиону и растерянного, огорченного Невилла.

–  Подлая, лживая, старая горгулья, - бушевала полчаса спустя Гермиона, когда они возвращались в замок по коридорам, ими же протоптанным в снегу.
– Вы поняли, к чему она клонит? Это ее помешательство на полукровках - хочет представить Хагрида каким-то безмозглым троллем, а все потому, что у него мать была великанша… Нечестно - урок был совсем не плохой… Конечно, если бы опять соплохвосты… а фестралы славные - в смысле, для урока то, что надо.

–  Амбридж сказала, они опасны, - возразил Рон.

–  Хагрид и сам сказал, что они умеют за себя постоять. Думаю, обычный преподаватель, вроде Граббли-Дерг, не показал бы их нам раньше, чем к экзаменам на ЖАБА, а они ведь интересные, правда? Кто-то их видит, а кто-то - нет. Хотела бы я их увидеть.

–  Неужели?
– тихо сказал Гарри.

До нее только теперь дошел страшный смысл ее слов.

–  Ой, Гарри… извини… конечно, нет, какую глупость я сморозила.

–  Бывает, не огорчайся.

–  Я удивляюсь, сколько народу их видит, - сказал Рон.
– Смотри, у нас целых трое.

–  И мы удивляемся, Уизли, - раздался позади злорадный голос. Неслышно ступая по снегу, позади них шли Малфой, Крэбб и Гойл.
– Если бы при тебе кто откинул копыта, может, ты и квоффл увидел бы?

Они с гоготом прошли вперед и через несколько минут затянули: «Уизли - наш король». Уши у Рона стали алыми.

–  Не обращай внимания, не обращай внимания, - приговаривала Гермиона.

Она вынула волшебную палочку и заклинанием включила горячий воздух, чтобы растопить в снежной целине тропинку к теплицам.

Пришел декабрь со снегопадами и целой лавиной домашних заданий для пятикурсников. С приближением Рождества обременительнее стали и обязанности старост для Рона и Гермионы. Они надзирали за украшением замка («Ты вешаешь мишуру, а Пивз взялся за другой конец и пробует ею же тебя задушить», - говорил Рон), следили за первокурсниками и второкурсниками, чтобы на переменах они не выбегали на мороз («До чего же нахальные сопляки - мы на первом курсе не были такими грубыми», - говорил Рон) и посменно патрулировали коридоры с Аргусом Филчем, решившим, что предпраздничное настроение приведет к массовым дуэлям юных волшебников («У этого навоз вместо мозгов», - негодовал Рон). Они были настолько заняты, что Гермиона даже перестала вязать шапочки эльфам и огорчалась, что еще три недоделаны.

–  Сколько бедняг я еще не освободила, и они должны просидеть тут Рождество из-за того, что не хватает шапок!

А у Гарри не хватало духу сказать ей, что все ее шапки забирает Добби; он только ниже склонялся над своим сочинением по истории магии. О Рождестве ему вообще не хотелось думать. Впервые за годы учения он очень хотел провести каникулы вне Хогвартса. После исключения из команды и из-за того, что Хагриду угрожал испытательный срок, школа его тяготила. Единственное, что обрадовало бы его - собрания ОД, но в каникулы их не будет - почти все ребята разъедутся по домам. Гермиона собиралась кататься на лыжах. Идея такого отдыха позабавила Рона, впервые услышавшего, что маглы нацепляют на ноги дощечки и катаются по горам. Рон уезжал домой, в «Нору». Несколько дней Гарри снедала зависть, пока в ответ на его вопрос, как Рон поедет домой, тот не сказал: «Ты ведь тоже едешь! Разве я не говорил? Мама месяц назад написала мне и велела тебя пригласить!»

Гермиона сделала большие глаза, но Гарри воспрял духом. Перспектива провести праздники в «Норе» была чудесной, только одно ее омрачало - виноватое чувство, что с ним не будет Сириуса. Он даже подумал, не уговорить ли миссис Уизли, чтобы она пригласила крестного. Но вряд ли Дамблдор позволит Сириусу покинуть площадь Гриммо, да и миссис Уизли может не захотеть - уж больно часто они с Сириусом препираются. Сириус не подавал о себе вестей с тех пор, как последний раз появился в камине, и, хотя Гарри понимал, что Амбридж на стороже и связываться с ним рискованно, ему неприятно было думать о том, как Сириус сидит один в старом материнском доме и бесится, коротая время с Кикимером.