– Отсев, произведённый жюри, обнадёживает, постмодернистский нигилизм мёртв, искусство тогда искусство, когда возвышает… нам нужны, нужны возвышающие обманы, особенно в годы смуты, народ доведён до… – Никита Сергеевич, наклоняясь всё ниже, щекотал усами соблазнительно вздымавшуюся в вырезе зелёного платья грудь.

– Какого девиза вы бы держались, если б возглавляли жюри?

– Душечка, девиз мой не нов. – Православие, Самодержавие и Народность, – выпрямился и уставился в камеру, щёлкнув каблуками; оркестрик ненавязчиво грянул: шмель-на-душистый-хмель-цапля-серая-в-камыши.

– Спасибо за постоянство, Никита Сергеевич, спасибо!

Щёлк, – шаг в сторону.

Дорн: не знаю, быть может, я ничего не понимаю или сошёл с ума, но… щёлк, щёлк… – Когда показались красные глаза дьявола у меня от волнения дрожали руки.

Щёлк, два шага в обратную сторону, фу ты… щёлк… все реплики Соснин помнил к удивлению своему едва ли не наизусть.

Дорн: только то прекрасно, что серьёзно. Как вы бледны!

Треплев: так вы говорите – продолжать?

Дорн: Да… Но изображайте только важное и вечное.

Щёлк.

Дорн: и вот ещё что. В произведении должна быть ясная, определённая мысль.

Щёлк, щёлк.

– Хоть бы тот искусствовед с мировым именем дожевывал скорее язык, боюсь, вконец прогорим, если со жвачкою «Наобум» запустим, тоска смертная, – неожиданно громко сказал закадровый голос.

– Почему не вырезали? Он жуёт, время тикает.

– Прозевали в нашем бардаке, поздно.

Синатра запел о путниках в ночи, на мелодию накладывался нервный призыв: испытайте на прочность свою кровать! Поверьте в латекс, почувствуйте разницу!

– Заинтересовались? В кредит или за наличные возьмёте? – вполголоса спросил Соснина прилизанный продавец-консультант с крупной именной биркой и, не дожидаясь ответа, с плавной вкрадчивостью заговорил, – я давно наблюдаю за вами, видно, что вы вдумчивый и требовательный покупатель, рекомендую цифровую многофункциональную модель «Мой ненаглядный “Самсунг”», по сути – это телекомбайн, подключаются спутниковый телефон, компьютер с выходом в скоростной интернет, диагональ экрана…

Яркость, резкость действительно поражали.

Гнулись пальмы, падал кокос.

Замигали буквы, слились в огненную надпись «Колбасы – Видеокассеты». Загорелась эмблема: племенной бык, бодающий телевизор.

– И с этим образцом ознакомьтесь… чуть подороже, но принимает и показывает цифровые фотографии, выводит в высокоскоростной широкополосный интернет… и гарантируется влагоустойчивость, можно смотреть и работать в ванной, в джакузи, не прерывая гидромассажа…

Узкая булыжная мостовая меж каменных оград с узорчатыми металлическими калитками, арка с двумя главками-башенками, крепостные ворота, белая церковь… зелёный холм, кипарисы. Когда-то видел? Опасливо ступил на Аппиеву дорогу.

За стеклом скользили по неровному асфальту жёлтые листья… ветер сдувал листья с крыши сарая, приткнувшегося к забору.

От пагоды с самоварчиком отделилась пригожая голенастая девица с игрушечной чашечкой на пластмассовом подносике. – Не желаете ли ароматизированного зелёного чаю? Есть с жасмином, клубникой.

А продавец нажал наманикюренным пальцем клавишку на ручном пульте, экран ненаглядного телекомбайна превратился в полиэкран. – Масштаб одного экрана, того, который вы выбрали, можно увеличивать за счёт остальных, – показал как.

На всех уменьшенных экранах, словно в движение пришли одинаковые, собранные в блок почтовые марки, воспроизвёлся анонс: как она звала, как она ждала, как она пила виски, – в один голос заорали неотличимые друг от друга лохматые испитые солисты в блестящих камзолах, заорали, приседая на коротких, с сильнющими икрами, ногах, – леди Гамильтон, леди Гамильтон, ты была в моей жизни.

Тут-то и большой экран взорвался овациями, сквозь жующую-пьющую толчею пробивались к пучку микрофонов пятеро смущённых мужчин и – с победительным видом – выцветшая носатая дама в норковой пелеринке.

Свежевызолоченные крылышки, кудельки лепнины на стенах и потолке. Обтянутая зелёным платьем брюнетка с прыгучей грудью, из экрана в экран бегущая вдоль стола с объедками. Хвосты, спинные гребешки осетров, поросячьи рыльца с растущими из дырочек кудрявыми веточками петрушки. Посинелые с краёв винные озерца на скатерти. Лейн с полным ртом. Лоснящийся Тропов, эскорт журнальных красоток.

– И всё-таки сенсация, подлинная сенсация, в шорт-листе, среди добропорядочных традиционалистов – Адель Аркова!