Такое предположение только развеселило Яна:

– Фантастики начитался? А ведь она в чём-то права. Всё, чего добились древние, добьёмся и мы. Даже если их и не существовало. Всё, к чему способна прикоснуться человеческая мечта, всё, что только можно вообразить - всё это осуществимо. Лишь благодаря одному этому фантастику нужно уважать. Ведь именно она толкает наш прогресс, вдохновляя молодых учёных на новые открытия, а археологов - на изучение древних. Без мечты любая наука вскоре увянет, как цветок, которому не хватает солнечного сока.

Рой опять полез в багажник. На этот раз, за ложкой - большой, длинной, с пластмассовой ручкой ярко-фиолетового цвета. Отложив крышку в сторону, он принялся мешать суп.

– Чушь это всё, - сказал Рой, поглядывая на кипящую воду.
– У тебя устаревшая информация. Ян, фантастика уже давно никого не вдохновляет. Писатели наконец-то осознали, что беспроводное радио и полёты над облаками - это не просто технология. Я с ними согласен - это магия. Самая настоящая магия, неподвластная ни людям, ни всем неорганикам вместе взятым. Вспомни мраморный куб. Он же висел в воздухе! Или все эти дурацкие обелиски и прочие конструкции. Они тоже как-то держались. Держались, невзирая на все законы физики!

"На все известныезаконы физики, - мысленно поправил Ян.
– А вдали от солнцеловителей таковых становится всё меньше и меньше".

И вообще, как-то странно получается - человек, который только что надсмехался над учением церкви, теперь говорит о какой-то магии. Конечно, одно противоречит другому, с этим можно согласиться. Но все эти суждения выходят далеко за рамки здравого смысла. Уж лучше доверять науке.

– Или клубничка, например!
– продолжал гнуть Рой.
– Ты же говорил, что она исполняет мечты. Любые желания, какие только захочешь…

– Не желания, а потребности, - поправил Ян.
– Причём, самые первичные, и только те, в которых ты действительно нуждаешься.

– Но ведь это же и есть магия!…

Ян хотел ответить, что никакой магии нет. Что на самом деле, все эти артефакты - просто изобретения древних. Поделки существ с мощнейшим интеллектом и богатой фантазией. Да, древние сильно отличались от людей. Им, например, не надо было бриться каждое утро. И питались они чистой энергией, если верить официальной религии.

Однако всё это не важно. Они погибли, успев оставить после себя множество всяческих изобретений. Что-то люди приручили ещё в глубокой древности - двуногов, например, или корни солнцеловителя. ("Мы не знаем, как это работает, но мы можем этим управлять" - твердили политики во все времена). До чего-то люди пока не дошли - ни разумом, ни душой, ни телом. Может быть в будущем, когда появятся новые технологии…

Но Ян не сказал ни слова. Рой же негромко взвизгнул и замолчал.

– Что это?
– шепнул он, пристально всматриваясь в серый пепел.
– Ты слышал?

Кивнув, в знак того, что звук раздался на самом деле, Ян поднялся с кресла. Осторожно спрыгнув на землю, он вытащил солнечный револьвер.

– Это опасно?
– прошептал Рой, тоже вынимая оружие.

Ничего не ответив, Ян подобрал с земли камешек и пустил его в сторону звука. Поднялось облачко пыли, и камешек потонул в пепле. Рядом дрогнула едва заметная тень, а через секунду она скрылась за соседним холмом. Если бы не цепь крохотных следов и длинный пылевой хвост, Ян решил бы, что ему всё это примерещилось.

– Не думаю, - ответил он, убирая револьвер во внутренний карман.
– Просто начинает темнеть, а их видно только в темноте. Странно, правда?

– Это черти?

– Ага, - согласился парень.
– И достань-ка лампу. Минут через двадцать здесь будет темнее, чем в самых мрачных подземельях города.

"Конечно темнее, - промурлыкал внутренний голос.
– Ведь ты привык к светящимся корням в подвалах. Неярким и белым, похожим на глистов. Но тут даже такой поблажки не будет. Так что готовься к первой ночи в пустыне".

К первой в сухой сезон.

– Корни сами себя не сошьют, Ян, и ты отлично это знаешь.

– Сейчас, пап, дай ещё пятнадцать минут!

– Я не дам тебе и пятнадцати секунд, бездельник! Если б все световики были такими лентяями, Сан-Прожектор давно лежал во тьме…

– Встаю, встаю, - зевая пробормотал Ян, переворачиваясь на другой бок.

Он с самого начала знал, что это всего лишь сон. Полузабытое воспоминание, почему-то выбранное подсознанием на роль промежуточного кусочка. В этот момент человек уже осознаёт себя лежащим в постели, но, тем не менее, продолжает видеть воображаемые картинки. И, к сожалению, не всегда приятные.