населения земного шара много бы дали за то, чтобы получить работу в

худшей из этих корпораций. Чтобы иметь возможность сравнения, мы

должны иметь примеры более разнообразные. Думаю, для целей подобного

исследования полезно уже сейчас начать подбирать коллекцию примеров

действительно плохих организаций.

Еще одна сложность. Есть побочное следствие хороших условий жизни,

которое только сегодня становится очевидным и которое очень удивило

меня, когда я впервые столкнулся с ним. Оно заключается в том, что

хорошие условия с одной стороны способствуют развитию большинства

населения, но с другой стороны оказывают плохое, даже пагубное влияние

на отдельных членов общества. Например, неприкосновенность личности,

дарованная представителям власти, приводит к предосудительному

поведению облеченных властью людей. Или свобода в принятии решений,

отсутствие запретов и связанное с этим повышение личной

ответственности за дело заставляют людей зависимых и пассивных

тревожиться и испытывать страх. Я не так уж много знаю об этом

парадоксе, потому что заметил его только в последнее время. Но при

исследованиях подобного рода его нужно обязательно иметь в виду.

Прежде чем мы попытаемся дать ему объяснение, прежде чем мы возьмемся

проводить какие бы то ни было эксперименты, необходимо аккумулировать

как можно больше конкретных его описаний. Представьте себе проблему

следующим образом. Предположим, что большая часть населения близка к

некой психопатологической крайности, - например, люди с легкостью

готовы стащить что ни подвернется под руку. Но они живут и работают в

обстановке строгого контроля, за ними все время присматривают, и

искушение, как и сами дурные наклонности, не осознаются ими. И вот

однажды

О низших жалобах, высших жалобах и мета-жалобах

257

некий банк решил объявить <день доверия>: отключил сигнализацию, дал

выходной охранникам и во всем положился на своих сотрудников. В такой

ситуации на десять или двадцать служащих обязательно найдется один, -

я на самом деле не знаю соотношения, - который испытает искушение

чтонибудь стащить. Обязательно найдется и такой работник, который не

сможет побороть этого искушения и поддастся ему.

Не надо думать, что хорошее отношение к человеку, хорошие условия

неизбежно побудят всех без исключения людей к росту и

самоакгуализации. От некоторых невротиков этого не приходится ждать.

Совсем не обязательно это и для людей с определенной конституцией и

темпераментом. Наконец, некоторую, небольшую долю краж, проявлений

садизма и прочих язв человеческой природы можно списать именно на

<хорошие условия>, на соблазн, в который оказался введен человек,

полностью предоставленный своей чести и совести. Мне вспоминается в

связи с этим принцип <полного доверия>, применявшийся в Корнуэльском

университете, когда я учился там на последних курсах в 1926-1927

годах. Принцип настолько поразил воображение студентов, настолько

польстил им и доставил столько удовольствия, что для девяноста пяти

процентов их он прекрасно работал. Но на каждом из экзаменов

обязательно один-два или даже три процента студентов пользовался им,

чтобы списать, обмануть, сжульничать. Для них этот принцип не работал.

Похоже, этот принцип <полного доверия> все же не стоит распространять

на ситуации, где искушение слишком велико, где ставка слишком высока.

Все описанные мною идеи и техники в принципе можно применить и в иных

социально-психологических ситуациях. На примере колледжа, изучив

жалобы профессорско-преподавательского состава, представителей

администрации и студентов, оценив мотивационный уровень их

недовольства, мы сможем судить о степени просвещенности этого

колледжа. В этой ситуации перед нами предстанет вся иерархия