– Да, кстати, звонил этот... Никос.

– Шнур?

– Он хочет встретиться. Предлагает свою помощь.

Исчезнувшие магазины – скорее всего, его рук дело. Теперь он скажет, что может решить эту проблему, открыв собственную сеть магазинов, и гарантировать честное сотрудничество.

– Ты с ним встретишься?

– Наверное. Он очень настойчив, – Вангелис пожимает плечами.

– И как вы будете говорить?

– Не знаю. Он не говорит по-английски.

– Может быть, мне прийти?

Вангелис думает и качает головой: Шнур не должен знать об их связи.

– Если он мне позвонит – мне все равно придется здесь быть, – Шурка соображает. – Ок. Пусть лучше он мне позвонит. А ты скажешь, что не будешь против. Мне хочется помочь тебе хоть чем-то, хоть немного...

Вангелис берет ее руку в свою.

– Я очень люблю тебя, моя девочка.

В постели Шурку снова накрывает. Ей вспоминается Жека, который сейчас спит со своей женой, вспоминаются его руки, заставлявшие ее тело трепетать и искриться, и она тихонько плачет, отвернувшись от Вангелиса. Подушка промокает.

Вангелис спит тихо. Только его волосы сваливаются с лысого блестящего черепа и лежат рядом на подушке. Шурка хочет уложить их обратно и вдруг чувствует, что ее начинает тошнить до спазмов в желудке.

Если человек движется вникуда, ему все равно, по какой дороге идти. И ему все равно, чем он рискует, потому что сама жизнь для него не ценна. И если он сталкивается с чем-то ужасным, значит вполне этого заслуживает. К этому привела его дорога.

Шурка неожиданно столкнулась с самой настоящей опасностью. Шнур позвонил Берте, а Берта передала:

– В четыре вечера в «Шиншилле».

Шурка приходит в клуб и оглядывается. Посетителей еще совсем мало, и Шнура нигде не видно. Бармен с трудом соображает, что пришла она к хозяину. Охранник проводит ее в кабинет Шнура.

У Шнура в «Шиншилле» свой кабинет – небольшая комната со столом и диваном. Шурка садится на краешек дивана, а Шнур опирается задницей о стол.

– Ну, моя девочка?

– Что?

– Не хочешь мне помочь немного?

– А что нужно делать?

У Шнура худощавое и остроносое лицо, глаза серые – под тяжелыми веками. И взгляд тяжелый. Взгляд – как удавка на шее.

– Вот, это деловой разговор, – Шнур садится рядом и кладет руку ей на плечо.

– А это уже не деловой разговор, – Шурка скидывает его руку.

Шнур покорно опирается о спинку дивана.

– Смотри, выходит, этот грек тебя прокинул. И меня тоже. Я хочу поставить ему свои условия четко. Раз и навсегда. И хочу, чтобы помог мне верный человек. Раз уж мы не можем повлиять на него никак иначе...

– Ясно...

Больше сказать нечего. Дело-то простое, если разобраться. Шурка садится рядом со Шнуром в машину и замечает, что за ними следуют еще две иномарки.

– Для верности, – кивает спокойно Шнур.

На фабрику к Макриянису приезжают к шести часам.

– В это время он всегда проявляется...

Ждут в машинах. И Шурка ждет молча. Не поймет, похоже все это на переговоры или на бандитские разборки.

В начале седьмого появляется «рено» Вангелиса и скромно швартуется на автостоянке. Шнур выходит из авто и делает знак Шурке – идем! Ребята из машин тоже выходят, но остаются стоять в стороне. Макриянис оглядывает всю компанию и распахивает перед Шнуром и его спутницей дверь:

– … (Проходите...)

Они снова оказываются в его кабинете и садятся в кресла перед столом.

– (Я вас слушаю), – говорит спокойно Макриянис.

– Я хочу сказать, друг, что условия очень простые. И если ты до сих пор не въехал, о чем идет речь, это тебя не спасает от нашего дальнейшего сотрудничества. Чтобы твой бизнес шел без помех, тебе нужны надежные друзья...

Шнур старается говорить очень мягко. Шурка переводит, и Вангелис перебивает ее вопросом:

– ; (Он хочет сказать, что он мой друг?)

– , . (Да, что-то в этом роде)

– ; (И сколько стоит эта дружба?)

– Он спрашивает, сколько должен платить, – переводит Шнуру Шурка.

– Ага, врубился? – радуется Шнур. – Скажи ему, что в месяц я хочу с него десять тысяч евро, пока он не раскрутился на полную катушку. Это для начала, чтобы ему было легче привынуть.

Шурка переводит о десяти тысячах.

– ; ; ; ; ; , ! ; , ; (Что? Что говорит этот пидарас? Каждый месяц я должен платить такую сумму? А что будет делать этот пидор? Считать и собирать мои деньги? Э, еб твою мать! Что это за страна? Что здесь делается?), – вспыхивает Вангелис.