Таким образом, все важные должности в действующей армии были замещены лицами, который весьма мало были подготовлены для нового круга своих обязанностей. Исключение во всех этих назначениях представлял собою интендант армии генерал Губер, который в 1903 году был интендантом Приамурского округа и в этой должности имел возможность ознакомиться со всеми подготовительными действиями для продовольствия армии на случай войны с Японией. Этот генерал Губер незадолго до войны, ввиду разногласий со своим начальником, был перемещён на Кавказ; но так как преемник его не мог справиться со своей новой должностью, то ген. Линевич вызвал его оттуда для занятия прежней должности. Армия много обязана этому в высшей степени деятельному, предусмотрительному и скромному интенданту.

Достойно внимания, что для укомплектования своего многочисленного штаба и, в особенности, при назначении своих личных адъютантов Куропаткин выбирал кандидатов преимущественно из знатных дворянских фамилий, благодаря которым он хотел сохранить связи с петербургскими аристократическими кругами, задающими тон жизни, — подобно тому, как при назначении своего начальника штаба он хотел обеспечить себе содействие людей, власть имущих.

Среди прежних товарищей по оружию Куропаткина, а также среди его прежних подчинённых в военном министерстве находились, несомненно, дельные люди; но при формировании штаба армии обращалось в общем больше внимания на связи, чем на личные качества и подготовку для занятия соответствующей должности.

Прежде всего этот штаб, состоявший преимущественно из лиц, принадлежавших к гарнизонами Петербургскому или другим в Европейской России, имел слишком мало чувствительной связи с войсками, находившимися на театре войны. Понятно поэтому, как это заявляет сам Куропаткин в своем отчёте, что он неверно был осведомлён относительно настроения и духа войск своей армии.

Ещё более фатальным и неудачным, чем состав штаба армии, был выбор войсковых начальников, который производился также без всякого плана и без малейшего внимания к тому, знакомы ли начальники со своими войсками, есть ли между ними взаимное доверие и проч. Не довольствуясь тем, что в самом начале войны были порваны все существовавшие до того времени организованные связи и создавались вновь импровизированные штабы, так что в своей деятельности войска и штабы чувствовали себя взаимно чуждыми друг другу — войскам даны были ещё такие начальники, которые совсем не знали ни вверенных им войск, ни театра войны, поэтому им совершенно не по плечу были выпавшие на них важные задачи.

Из первого Сибирского корпуса в начале войны была выделена одна дивизия, которая осталась в Уссурийском отделе. Из двух других (1-й и 6-й Восточносибирских стрелковых дивизий) одна дивизия была сведена во вновь сформированный Сибирский корпус в его новом составе, в который вошли выделенные команды из 32-х Восточносибирских стрелковых полков.

Так как бывший до того времени командиром этого корпуса генерал-лейтенант Сахаров получил новое назначение, то Куропаткин вызвал из Варшавы генерал-лейтенанта фон Штакельберга, который там командовал 1-м кавалерийским корпусом, и в мае 1904 года, т. е. 3 месяца спустя после начала войны, передал ему командование 1-м Сибирским корпусом.

Едва ли кто-нибудь другой из русских начальников во время и после войны подвергался таким личным нападкам, как генерал фон Штакельберг. Его сделали козлом отпущения за Вафангоу, Шахе и Сандепу и, наконец, за это последнее сражение он был лишен командования корпусом.

По моему мнению, все эти нападки совершенно несправедливы. Он нисколько не хуже был всех остальных русских генералов, но только он имел несчастье чаще, чем эти последние, проявлять, в известной степени, самостоятельность, так что появлялась возможность сваливать на него все неудачи. Но он ли в действительности был виновником большей части этих неудач или они являлись последствием ошибок его высших начальников — это мы увидим ниже при разборе соответствующих операций.

Из других войск раскассированного 1-го Сибирского корпуса, находившихся в Манчжурии, 6-я Восточносибирская стрелковая дивизия была отправлена на р. Ялу для того. чтобы усилить находившиеся уже там с начала войны 3-ю Восточносибирскую стрелковую дивизию и казачью бригаду ген. Мищенко. До января 1904 года упомянутая 3-я дивизия совместно о 7-й Восточносибирской стрелковой дивизией занимала Квантунский полуостров. Из 6-й и 3-й Восточносибирских стрелковых дивизий был составлен новый корпус, который вскоре был переименован в Восточный отряд. Командиром этого корпуса был назначен находившийся на театре войны, бывший незадолго перед тем командиром 2-го Сибирского корпуса, ген. Засулич[ 1 6]. В командование новым корпусом ген. Засулич вступил на р. Ялу за 8 дней до происходивших там боёв, совершенно не будучи знакомым ни с войсками, ни с их начальниками, которые не знали и его.

После того, как этот генерал в бою под Тюренченом выказал полную свою неспособность и был признан несоответствующим для должности начальника Восточного отряда, Куропаткин лишил его должности для того, чтобы снова назначить командиром 2-го корпуса. На этой новой должности он во всю войну выказал себя начальником без инициативы, и всё же не терпел таких нападок, как ген. фон Штакельберг.

На должность начальника Восточного отряда, вместо ген. Засулича, был назначен генерал-лейтенант граф Келлер. Этот последний, в начале войны имевший от роду 54 года, обладал в полной мере всеми качествами характера, необходимыми для полководца — энергией, решимостью и личным почином — и в этом отношении стоял значительно выше всех прочих генералов. Но для вверенной ему должности ему совершенно недоставало необходимой подготовки.

Правда, во время войны 1876-1878 гг., Сербо-турецкой и Русско-турецкой, он выказал себя храбрым и развитым офицером. В возрасте 27 лет он получил уже георгиевский крест за переход через Балканы и за участие в бою под Шейново. В 1878 году, после того, как Куропаткин был ранен, он был назначен начальником штаба авангарда армии, бывшего под начальством генерала Скобелева, и кончил войну на этой должности. В начале 1883 года, за 20 лет до Русско-японской войны, он командовал 4-м лейб-гвардии стрелковым батальоном.