В споре об опекунстве Флоренс пришлось уступить, зато она одержала победу в другом, не менее важном пункте, — она не желала видеть Чарли в своем доме. Роберт согласился, поскольку девочка и сама не хотела никуда переезжать из уютного домика на Эльм-стрит.

— Мне здесь очень удобно, мистер Лансдейл. Соседи хорошие, и до школы рукой подать. Пожалуйста, позвольте мне остаться, — убеждала Чарли, чувствуя, что мать Эрика ее недолюбливает.

— Но мне бы хотелось видеть тебя чаще, — мягко возразил Роберт.

— Так оно и будет, отец, — вмешался Эрик. — Каждую неделю я буду приезжать на выходные, и мы сможем видеться.

— Ну, может, не каждую, — внес поправку старший Лансдейл, сомневаясь, что такие поездки пойдут на пользу учебе сына.

— Согласен. Когда меня не будет, вы вдвоем могли бы обедать в городе.

Было вынесено еще одно важное решение: весной Чарли окончит школу и подаст заявление в Радклифф. Таким образом, они с Эриком будут учиться рядом.

Не менее важное решение, касавшееся только ее, девочка до поры до времени держала в секрете. Она решила стать адвокатом, как Роберт. Летние часы, проведенные за изучением документов, когда Чарли жадно внимала юридическим тонкостям, в которые посвящал ее мистер Лансдейл, вспоминались ей как самое счастливое время. Закон был чем-то реальным, осязаемым. Он требовал разумного подхода. Его можно было по-разному трактовать, но он не оставлял места для фантазий. Это была игра интеллекта, завораживавшая Чарли. Став адвокатом, она не впадет в мир иллюзий — памятуя о судьбе Мэри, девочка боялась этого больше всего.

О своем решении она объявила Роберту весной, когда они встретились за субботним ленчем. Из Радклиффа только что пришло уведомление о том, что ее приняли.

— Я придумала, кем буду, когда вырасту.

— Кем же?

— Адвокатом, как вы.

— Тебе нравится моя работа? — спросил Роберт, явно польщенный.

— Очень!

— Из тебя получится прекрасный адвокат, Чарли. У тебя для этого подходящий склад ума.

— Спасибо, мистер Лансдейл.

— Ты не могла бы называть меня просто Роберт?

— Нет. — Она покачала головой. — Не могу.

— Может быть, когда-нибудь, когда мы будем вести одно дело? — пошутил он.

— Возможно.

Первый год в Бостоне показался раем, а на второй Эрик с Чарли начали ссориться. Их споры были долгими и изнуряющими. Несогласие касалось всего двух, но очень важных пунктов — секса и будущей карьеры Чарли.

Чарли дала себе слово, что не расстанется с девственностью до первой брачной ночи. Это решение она приняла, прочитав письмо своей незамужней матери, которая настолько стыдилась прошлого, что молчала о нем до самой смерти. Чарли не повторит ее ошибок. Она не станет жить в мире фантазий, а любовью начнет заниматься, только когда выйдет замуж.

Разумеется, подобное положение дел не устраивало Эрика.

— Ну послушай, дорогая, — увещевал он. — Мы ведь собираемся пожениться. Считай, что это наша свадьба.

— Ты хочешь, чтобы один неверный шаг погубил всю мою жизнь?

— Да мы ближе любой супружеской пары, если на то пошло!

Это была правда. Обоим не была чужда здоровая чувственность. В своих любовных играх они заходили достаточно далеко, но никогда не делали этого.

— Разве тебе мало?

— Да пойми, это же глупо! После всего, что между нами было, ты отказываешься от главного.

— Я не могу по-другому, Эрик, и ты это знаешь. Почему ты не уважаешь моих чувств?

— Уважать-то я уважаю, но все это чертовски тяжело!..

В последний год перед выпуском они начали ссориться по другому поводу. Эрик намеревался продолжить обучение в Филадельфии, чтобы получить диплом магистра делового администрирования, а по вечерам помогать отцу в фирме «Интерлэнд». Предполагалось, что со временем он станет там главной фигурой, что позволит Роберту уделять больше времени юриспруденции.

— Почему бы нам не пожениться в июне, как только я сдам выпускные экзамены? Лето мы могли бы провести в Европе и вернуться в Филадельфию к началу занятий.

— А как насчет моих планов? Я бы хотела поступить на юридический факультет, а вместо этого ты предлагаешь мне — нет, приказываешь! — бросить Радклифф и перебираться в Филадельфию.

— А чем тамошний университет хуже? Я сам собираюсь учиться в Филадельфии, да и «Интерлэнд», кстати, тоже находится там. Я представлял дело так: я работаю в фирме, ты практикуешь как адвокат. И все это в нашем родном городе! Если, конечно, ты не раздумала выходить за меня замуж.

Она не раздумала. Она очень любила Эрика, как и он ее. Но по поводу карьеры и секса договориться им не удавалось.

— Можно разместить фирму в Бостоне, — рискнула предложить Чарли.

— Отличная идея! — Эрик был взбешен. — Мы все тащимся в Бостон только потому, что тебе приглянулся Гарвард. Отец придет в восторг, я уверен!

— Ох, Эрик, — беспомощно развела руками девушка, — я сама не соображаю, что говорю. Просто мне обидно, что ты все всегда решаешь сам, не посоветовавшись со мной.