отозвался Уилсон.

— «Хеллдайвер» отличается, — полковник был лаконичен.

То, что «Хеллдайвер» отличается от всех остальных, летчик понял сразу: самолет оказался

инертным, тяжелым, для отрыва потребовал скорость почти в сто пятьдесят километров в

час — в отличие от «Зеро», который взлетал при ста пятнадцати.

«Бестия» медленно собиралась с духом прежде, чем оторваться от земли. Пилот быстро

понял, что снижать скорость ни в коем случае нельзя: нужно держать все те же сто

пятьдесят километров в час минимум. Иначе «бестия» выдавала свой «коронный номер»

— начинала заваливаться и падать.

Посадку предстояло отрабатывать в Брекенридже, куда и направился SB2C.

Когда самолет, с небольшим «козлом», сел на две точки, полковник Уэллс осведомился:

— Понравилось?

— Полагаю, взлетная полоса для нашей «скотинки» должна быть не менее девятисот

метров, а лучше — километр, — ответил пилот, вытирая лоб. — Минимальная скорость

— сто пятьдесят километров в час. Иначе могут возникнуть разного рода неприятности.

Полковник коротко хохотнул:

— Зрите в корень, дружище. А теперь признавайтесь: что для вас было самым сложным в

общении с этим самолетом?

— Гидравлика, — признал пилот. — Самая сложная, какую я только встречал. Она

приводит в действие шасси, щитки, воздушные тормоза, капотные створки, заслонки

маслорадиаторов, створки бомбоотсека, механизм складывания крыла.

— Бомбоотсек вас должен волновать меньше всего, — заметил полковник. — Хотя в годы

Второй Мировой это имело большое значение. Вообще вы правы — из всех

одномоторных самолетов тех лет SB2C в этом отношении самый сложный. Однако, если

вы обратили внимание, гидросистема имеет, помимо основного контура, еще

дублирующий. Есть клапаны-отсекатели, если в бою какой-то участок будет поврежден,

его можно заблокировать. А вообще — как впечатления?

— Боюсь показаться странным, — ответил Уилсон, — но самолет мне понравился. В

рабочем диапазоне скоростей он легко пилотируется. Нужно только постоянно следить за

работой его многочисленных систем, вот и все.

— Что ж, осталось сдать экзамен и получить постоянное удостоверение, — заключил

полковник. — Полагаю, это произойдет в самом скором времени.

15 октября 1944 года, воздушное пространство Филиппин

Контр-адмирал Дэвисон отдавал себе отчет в том, насколько необходимо отбить у

японцев Филиппины.

Если это произойдет, Япония будет отрезана от основных источников нефти, олова,

каучука, бокситов. Бедные природные ресурсы всегда были слабым местом этой страны.

«Хеллдайверы» с американских авианосцев взлетали почти непрерывно: бомбили

авиабазы противника и места возможного сосредоточения японской авиации — от

джунглей на самых далеких островах до пригородов самой Манилы.

— Мы должны перемолоть все, что японцы перебрасывают на Филиппины, — так

Дэвисон формулировал основную задачу. — Сделаем так, чтобы у японцев не осталось

резервов.

Вот уже пятый день SB2C «навещают» Филиппины.

Девять «Хеллдайверов» с «Энтерпрайза» — Двадцатая эскадрилья — под прикрытием

своих истребителей вылетела на задание.

Лейтенант Эммет Риера повел свое звено на Лусон, где располагались аэродромы

противника.

Небо было затянуто облаками, то и дело налетал дождевой шквал. Скрываясь в тучах,

бомбардировщики пересекли береговую черту острова на высоте пяти тысяч метров.

— До цели сорок миль, — передал Риера. — Вижу истребители противника. Продолжаем

полет.

Тяжелые бомбардировщики «невозмутимо» летели среди туч. Воздушный бой закипел, но

«Хеллдайверы» в нем участия не принимали: они продолжали нести свой смертоносный

груз.

— Снижаемся! Атакуем с бреющего полета! — приказал Риера.

Земля отозвалась плотным зенитным огнем.

Один за другим пролетали «бестии», сбрасывая бомбы прямо на выстроенные рядами

японские истребители.

Огнем и дымом взрывов заволокло воздух. Дождь то усиливался, то прекращался, когда

ветром немного разгоняло тучи.

«Хеллдайверы» взяли курс обратно к авианосцам.