— Капитан, пробоины слишком велики. Мы тонем! — доложил дежурный офицер.

— Всем взять аппараты Дрегера и выбираться на поверхность! — последовал быстрый

приказ.

Глубина в фиорде была, к счастью, небольшой, и до берега оставалось не так далеко.

Капитан-лейтенант Шульц выбрался на сушу, снял аппарат, позволивший ему дышать, и

вместе с остальными спасшимися бросился к воде — помогать последним.

— Хельмут, как ты ухитрился?.. — спросил Шульц своего радиста. Тот, отплевываясь,

весь синий от холода, лежал на берегу без аппарата Дрегера.

Хельмут не мог ответить — зубы его стучали.

Шульц оглядывал свою спасшуюся команду. Немецких подводников на берегу было

больше, чем можно было бы ожидать после такой катастрофы. Тридцать восемь человек.

Восемь погибли.

К ним уже бежали люди — горные егеря, как оказалось позднее. Теплые одеяла, горячее

питье, спиртное.

— Мы видели, как англичанин сбросил две бомбы, — пояснил один из них. — Не

ожидали, что будет так много выживших.

— Мы еще повоюем, — обещал Шульц, стараясь говорить твердо. Его тоже трясло от

холода. Купание в апрельской водице в норвежском фиорде — испытание для сильных

духом.

...Спустя некоторое время этот экипаж вошел в состав полка морской пехоты. Подводники

сражались в пешем строю бок о бок с горными егерями генерала Дитля.

А еще через некоторое время Шульц вновь будет командовать подводной лодкой. Ему

суждена долгая жизнь — он умрет в 1986 году в Гамбурге.

68. «Глориес» идт ко дну

27 мая 1940 года, борт авианосца «Глориес»

— Слышали, что произошло сегодня между Джей-Би и капитаном? — Летчики

переговаривались вполголоса.

«Джей-Би» — то есть командир эскадрильи «Суордфишей» капитан третьего ранга Хит

— сегодня категорически отказался выполнить приказ командира корабля «Глориес»,

капитана первого ранга Д'Ойли-Хьюго.

Оба старших офицера не стеснялись при этом в выражениях.

— Мои самолеты не станут участвовать в подобной глупости, — шипел Джей-Би. — Я не

намерен посылать людей на верную гибель.

— Вы отказываетесь выполнить приказ? — Д'Ойли-Хьюго не верил собственным ушам.

— Я не могу рассматривать тот набор звуков, который от вас услышал, как внятный

приказ, — пожал плечами командир летчиков. — Вы желаете, чтобы морские

торпедоносцы атаковали наземные цели. Кто разведал эти цели? Куда вы намерены

отправить самолеты — сами-то отдаете себе отчет или так, слышали откуда-то свист?

Несколько дней назад уже имели место весьма неприятные прецеденты. «Суордфиши» из

Восемьсот двенадцатой вылетали бомбить «район сосредоточения немецких танков».

Никаких танков «в районе сосредоточения» не оказалось. Бипланам пришлось полетать

над сушей в поисках хоть какой-нибудь цели. Отбомбившись кое-как, они вернулись на

борт — естественно, не все, поскольку на обратном пути угодили под огонь немецких

зениток. О которых им тоже никто не сообщал.

На следующий день бомбить зенитную батарею были отправлены музейные экспонаты —

бипланы «Гектор». Майор Андерсен, который ими командовал, летел на том самом

самолете, на котором в тридцатые выступал в авиашоу...

— Вы желаете устроить собственное авиашоу за счет моих пилотов? — Хит кипел. — А

не угодно ли вам, сэр, отправиться... — И он сообщил точный адрес.

Д'Ойли-Хьюго долго молчал. Гнев бурлил в нем, как пар в котле, готовый прорваться

наружу.

Наконец капитан корабля произнес:

— Сдайте оружие, сэр. Вы отстраняетесь от командования. Вы арестованы за бунт, за

неподчинение приказу, за... — Он задохнулся и не мог продолжать.

— Очень хорошо, сэр! — вскричал Хит. — Со своей стороны, я напишу докладную

записку. Вы используете самолеты и летчиков абсолютно не в тех целях, для которых они

предназначены.

— Вы под домашним арестом, — прорычал капитан Д'Ойли-Хьюго. — Отправляйтесь в