Чубсо насторожился, но Гер уже разливал по бокалам красное вино.

– Не откажи, мой гошподин, - с поклоном протянул гостю кубок.

Чубсо оценил выбор хозяина.

– Не плохо.

– Для тебя всшё шамое лучшее, - приложил к груди забинтованную руку Гер, другой он положил на стол небольшой кожаный кошелек.

– Это тебе, Чубашо-шей. Жнак моей глубокой прижнательношти.

– Не надо, - к удивлению хозяина отказался гость.
– Лучше расскажи все, что знаешь об этом баронском отпрыске.

– Не много, мой гошподин, - пожал плечами Гер.
– Я ему шражу ответил, что влежать в ражборки благородных охотников мало.

– Это так, - задумчиво подтвердил гость.

– Барон шказал, что жа деньги можно влешть хоть в преишподнюю.

– Он тебе заплатил?

– Одного журавля, - скромно потупился хозяин.
– Ну, я ему и пошоветовал обратиться к Угрюмому Жуху. Он падок на большие деньги.

– Ты рассказал об этом соратникам Татсо?

– Пошле первого жуба.

– И сказал, где Жуха искать?

– Пошле первого пальца, - Гер показал забинтованную руку.
– Но ты же жнаешь этого пройдоху. Он никогда долго не живет в одном меште. Шоратники Татшо нашли в той дыре какую-то молодую пару. Обоих убили, а што толку? Те и не шлышали о Шухе. Тогда воины опять жа меня вжались.

– И что еще узнали?
– улыбнувшись, гость сам налил себе вина.

– Угрюмый отышкал для барона парочку молодцов. Они как-то приходили в гоштиницу.

– Кто?

– Толштый Шим и Обжора Аки, шлышал о таких?

– Не их ли выгнали из Братства?
– уточнил Чубсо.

– Точно, - подтвердил Гер.
– Убили шемью шлуги из города. Мать, беременную жену и дочь. Уж очень они женщин не любят.

– Это понятно, - кивнул гость.
– А с чего ты решил, что Угрюмый именно их нанял для Татсо?

– Они пару раж жаглядывали в гоштиницу, - пояснил хозяин.
– Шпрашивали барона.

– Ты и это сказал соратникам?

– На втором жубе, - тяжко вздохнул Гер.
– Только им этого окажалось мало. Вынь и положи, где ишкать этих шволочей. А я жнаю? Отрежали мне палец, выбили еще жуб. Если бы не штража шегуна... Спасибо тебе, мой гошподин Чубашо.

– Еще что-нибудь слышал об этой истории?

– Жнаю, что шоратник барона пропал, а этих двоих вынешли жа мост. Жалежли в ушадьбу Айоро.

– Может, и соратник с ними был?

– Может быть, - пожал плечами хозяин.
– Молодой Татшо по их вошпитаннице шох. Шобиралша на швидание, да видно не дошел.

– Это и я знаю, - проговорил Чубсо, вставая.
– Если что вспомнишь, сообщи.

– Непременно, - закивал головой Гер и, провожая гостя, радушно проговорил.
– Вот ремонт шделаю, жаходи, мой гошподин. Для тебя вшё, что пожелаешь, приготовлю.

– Если будет время, - важно ответил гость.
– Дел много.

Он уже перешел через улицу, когда его окликнул Гер. Чубсо обернулся. Хозяин гостиницы бежал, махая перевязанной рукой.

– Вот, что я вшпомнил, мой гошподин, - торопливо заговорил он, задыхаясь.
– Шим и Аки одно время работали на шкладе у Железного Гу.

– Гу стал торговцем?
– удивился Чубсо.

– Он же теперь Маштер Братштва, - объяснил Гер.
– Жавел лавку, торгует ш городом. Жнатные шемьи у него овощи да фрукты покупают. Может быть, он тебе чем поможет?

– Я спрошу, - кивнул гость, задумавшись.

Несмотря на все усилия, Сайо никак не могла сосредоточиться на учебе. Впервые с начала посещения школы Мастерица Пион попеняла на ее невнимательность. Пообещав исправиться, девушка попыталась взять себя в руки. Но мысли упрямо возвращались к умиравшему в одиночестве Алексу. После обеда Сабуро набросилась на нее с расспросами.

– Мне страшно, - зябко повела плечами Сайо.
– Я в городе два месяца, а уже столько смертей вокруг.