Девочка привела себя в порядок и приготовила воду для омовения жреца, когда из своей каюты, пошатываясь, вышел Нарон.
– Караульный! – рыкнул он, одновременно громко испортив воздух. – Где ты, сын каракатицы?
– Я здесь, капитан, – раздался сверху чуть насмешливый голос Алекса.
Парень сидел на перилах и покачивал ногой в уродливом сапоге.
Хозяин корабля поднял голову.
– Какого лысого осьминога ты там делаешь?
– Сверху лучше видно.
– Все пришли? – Нарон направился к борту, задирая подол.
– Все, – ответил юноша. – Кроме тех двух, которые собирались остаться.
– Ну и пес с ними, – проворчал капитан, добавляя соли в море. – А что это все дрыхнут, если я уже проснулся?
– Так ведь порт же, – пожал плечами Алекс. – Да и пришли они под утро.
– Да мне плевать! – рявкнул Нарон так, что ворона, присевшая отдохнуть на мачту, с громким карканьем полетела в город. – Хватит спать, жабьи дети! Подъем, у нас куча дел!
– Какая куча, хозяин? – полным страдания голосом спросил Прокл, с трудом отрывая от палубы оплывшее лицо. – Нам же здесь еще пять дней стоять, успеем.
– Четыре дня! – заорал капитан. – Борта надо просмолить, дно почистить. Вставайте, я сказал. Или прикажу всех высечь!
Но и этот приказ остался не выполненным.
Хозяин беспомощно огляделся. Его верный пес Длин спал и пускал слюни.
– Что это ты так кричишь, уважаемый Нарон? – спросил Тусет, выходя из каюты.
– Да вот, – капитан развел руками.
Жрец усмехнулся.
– Айри? – окликнул он служанку.
– Я здесь, господин, – отозвалась девочка, улыбаясь до ушей. Она от души смеялась над безуспешными попытками капитана разбудить своих матросов. Вместе с ней улыбался щербатым ртом и единственный раб. Он тоже давно не спал, но не хотел лишний раз обращать на себя внимание хозяина.
– Ты воду приготовила? – спросил Тусет.
– Да, господин, – кивнула Айри. – Два ведра, полотенце, мыло, бритву. Все готово.
– Возьми мыло, бритву с полотенцем и положи в сумку, и захвати грязное белье. А воду вылей на этих сонь!
Вслед за громким плеском раздались крики и брань.
– Давай еще одно ведро! – смеясь, велел Нарон. – Чтобы окончательно проснулись.
– Не надо, хозяин! – успел прохрипеть Длин, когда на его голову обрушился новый поток соленой воды.
– Вставайте, жабы беременные! – капитан ринулся в толпу мокрых матросов, раздавая оплеухи. – Праздник кончился, началось похмелье!
Пока Нарон наводил порядок, Айри спустилась с носовой палубы, держа в руках сумку.
– Мы кудато идем? – спросила она у Тусета.
– Да, – кивнул тот. – Я слышал, рядом с городом течет речка, а здесь в порту вода слишком грязная.
– Ты куда, маг? – окликнул его капитан, когда жрец уже сошел на причал.
Жрец объяснил.
– Возьми с собой когонибудь, – чуть помедлив, посоветовал Нарон. – На всякий случай.
– Эй, хозяин! – окликнул его Алекс. – Я схожу!
– Иди, – отмахнулся Нарон.
Парень одним прыжком оказался на причале.
– Ты же ночью не спал? – удивился жрец.
– Ты думаешь, сейчас на корабле дадут поспать? – усмехнулся юноша. – Хозяин с похмелья, команда с похмелья! Тут такое начнется! Я уж лучше с вами пойду, подремлю гденибудь в тенечке.
Еще когда корабль заходил в город прошлый раз, Тусет узнал, что рядом с Милетой есть речка, но тогда у него не было ни времени, ни желания идти купаться. Сейчас же, после того как он столько дней мылся только морской водой, старому келлуанину ужасно захотелось смыть с тела соль.
Поплутав по узким улочкам, они вышли к городской стене. У воротной башни стояла группа пестро одетых женщин. Наряду с либрийскими хитонами и пеплосами синесерой окраски мелькали черные с вытертыми узорами платки. Изпод длинных подолов виднелись легкие сандалии и мягкие кожаные башмаки. В руках у большинства были большие корзины с бельем. Женщины перекликались звонкими голосами, очевидно, когото дожидаясь.
Жрец со спутниками прошли через ворота, потом по подвесному мосту над широким рвом. По широкой, уходящей в горы дороге в обоих направлениях двигалась редкая цепочка подвод, всадников и пешеходов.
