Шрифт:
— Ты опять колючий... — улыбнулась она. — Говорят, американцы утром и вечером меняют сорочки и бреются на дню два раза... Сорочки не обязательно так часто менять, а бриться, милый, не мешало бы...
— Отпущу бороду, — сказал Сергей. — Никаких хлопот.
— Теперь это модно. Под Хемингуэя.
— А если я облысею, ты меня бросишь?
Лена рассмеялась и взъерошила ему волосы.
— Тебе это пока не грозит.
— Лысеют ведь люди?
— Говорят, такое чаще всего случается с теми, кто изменяет своим женам...
— Это что, намек? — нахмурился он. — Моя жена теперь ты!
— Вернется Лиля, и ты как миленький прибежишь к ней.
— Я не пойму: ты ревнуешь или смеешься надо мной?
— Я знаю тебя, Сережа, — сказала она. — Лили нет, и ты сам не свой. Ведь думаешь о ней, хотя даже себе в этом не можешь признаться.
— Думаю, — сказал Сергей. — Ну и что же? Она мне не чужая! И потом, сын...
— В том-то и дело, мой дорогой! — невесело рассмеялась она.
— Не будем об этом, — сказал Сергей. — А то мы поссоримся.
Лена стала готовить ужин. Сергей вертелся рядом, помогал, но вдвоем в маленькой кухне было тесно. Лена попросила его уйти. Сделав вид, что обиделся, Сергей достал из холодильника бутылку водки и ушел в комнату. Он не любил пить один, но слишком уж сегодня был нервный день. Налил стакан и залпом выпил. Сморщившись, с бутылкой в руке влетел в кухню и, схватив с тарелки кусок сыра, закусил. На глазах выступили слезы.
Лена молча отобрала бутылку и снова спрятала в холодильник.
— Это что-то новое, — заметила она. — Ты пьешь один?
— Я ведь знаю, ты водку не терпишь, — сказал Сергей.
— Садись ужинать, — предложила Лена.
Сергей с удовольствием смотрел, как она ловко накладывает на тарелки жареную картошку, приготовляет маленькие бутерброды с паштетом и маслом. На газовой плите свистел чайник. За окном быстро сгущались сумерки. Над телевизионной рогаткой — она была видна из окна — ярко загорелась большая звезда. Сергей обратил внимание, что на крыше соседнего дома отогнулся железный лист и при порывах ветра гулко грохотал.
— Сегодня опять меня встретил у проходной Дима Луконин, — сказала Лена. — На голубом «Москвиче».
— Вот скотина!—усмехнулся Сергей. — У него просто мания за чужими девушками ухлестывать.
— Предложил прокатиться за город, — подзадорила Лена. — Говорит, поучу водить машину... Ты ведь не догадаешься. Я еще и не видела твою машину.
— Может, проучить его? — спросил Сергей. Он уже не перывй раз слышал от Лены, что Дима Луконин снова вертится возле нее, после того как приобрел по дешевке разбитый «Москвич», который за зиму отремонтировал и покрасил в голубой цвет. Решил, что теперь он самый завидный жених в городе.
— Как ты его проучишь? — поинтересовалась Лена.
— Подремонтирую свой автомобиль и... протараню Димкину колымагу.
— Это неблагоразумно и попахивает хулиганством... А потом, вы останетесь без машин... А как же я? Мне очень хочется научиться водить машину.
— Ну, тогда я его вызову на дуэль, — пообещал Сергей.
— Ты как ребенок, Сережа, — улыбнулась Лена.— Вроде бы шутишь, а у самого уже глаза сверкают... Он мне совсем не нравится. Даже с автомобилем.
— Научу я тебя водить, вот только с альманахом развяжусь... И махнем мы с тобой на Заснежное, а? Где я чуть не утонул, а ты меня спасла...
— Это когда ты был голый и постеснялся ко мне в лодку забраться, хотя зуб на зуб не попадал?
— Я думал, ты не заметила, — рассмеялся он. — А что было бы, если бы я действительно забрался?
— Веслом бы огрела!
— Там, на озере, я впервые подумал, что ты моя судьба, — сказал он. — А ты что подумала?
— Что я подумала... — Она без улыбки смотрела на него, в больших глазах непонятное выражение. — Я подумала, что больше никогда на это озеро не приеду.
— Почему? — удивился он.
— Потому что я не хотела больше с тобой встречаться.
— Нам надо поскорее пожениться,— пробормотал он, сбитый с толку.
— Ты женат.
— Это уже формальность, — отмахнулся он. — Лиля приедет, и мы разведемся.
— Из-за меня? — На ее губах все та же непонятная усмешка. — Если из-за меня, то не стоит.
— Мы разведемся, — упрямо сказал Сергей. — Это и мне и ей ясно. И мы оба этого хотим.