Впрочем, коварно улыбнулся Джеймс, одно другому никак не помешает. "Первым же рейсом"? Ха! Все равно прямых рейсов на Остров Черепов из Моноплании не существует. Придется лететь через Альбион. Вот так-то, милорд генерал-капитан.

Так или иначе, одним из итогов разговора стала Свежая Мысль, которую следовало немедленно воплотить. Он развернулся на 180 градусов, покинул посольство и отправился к ближайшему телефону-автомату. Хороший все-таки город, Моноплания - первый же встречный прохожий поделился с ним мелочью и напомнил, в какую сторону вращать диск.

– Станция.

– Новый Альбион, Фрэнсисберг, американское посольство.

– Оставайтесь на линии, соединяю...

– Ту... ту... ту...
– жалобно прогудел Транс-Магелланский телеграфный кабель.
– Алло, говорите.

– Добрый день. Я могу поговорить с мисс Вирджинией Вульф?

– А кто ее спрашивает?
– поинтересовался печальный голос в трубке.

– Годольфин Гугенхайм, эсквайр. Мы встречались с ней в Лондоне, в прошлом году, и я обещал позвонить ей, как только окажусь в Южном полушарии!

– А разве вы не знаете, молодой человек?...
– траурным тоном уточнил собеседник.

– Не знаю, - честно признался Джеймс.

– Мисс Вирджиния поехала на экскурсию в Скоттенбург. Всего за два дня до вторжения. С тех пор от нее нет вестей, и нам остается только молиться за ее благополучное возвращение, - поведал печальный голос.

"Годольфин Гугенхайм, эск." поспешил пообещать, что тоже будет молиться и положил трубку.

Вот оно что. Поехала на Южный полюс. За два дня до вторжения виксов и прочих фашистов. Случайность? Как бы не так! Виновна, ваша честь! Дважды виновна!!!

Дьявол, мы до сих пор не освободили Скоттенбург?! Город в самом центре альбионской империи?!!! Три с лишним месяца прошло, как такое возможно?!

– Я толком не разобрался, - признался Беллоди, когда Хеллборн наконец-то добрался до его кабинета в посольстве.
– Сводки собраны здесь, можешь почитать, но даже Альбионский Генеральный Штаб до сих пор точно не знает, что произошло. Наши пытались отбить южный полюс, но у виксов оказалось чуть ли не в десять раз больше солдат и боевых машин, чем мы предполагали! Полный разгром! Теперь армия копит силы для новой атаки. Когда она состоится - самый страшный секрет Альбиона на сегодняшний день.

Патриция была тут же, глаза-на-мокром-месте. Скоттенбург - ее родной город, вспомнил Джеймс.

– Я набросал черновик доклада, - продолжал Беллоди.
– Вот, взгляни.

– Все правильно, - согласился Хеллборн, просмотрев предложенный документ.
– Мы торчали в джунглях Острова и партизанили против халистанцев и виксов. И больше ничего. И никаких альтернативных планет. Только Мэгги может опровергнуть наши слова, но она не станет этого делать. Мы сообщим правду в нужное время и правильным людям.

В десять раз больше солдат... Ничего удивительного! Они перебросили их через Зеркальные Ворота!!!

– Дай мне адреса наших гостей, - попросил Джеймс.
– Хочу их навестить.

– Ты не хочешь принять командование?

– Нет уж, извини. Я все еще в отпуске по болезни, - Хеллборн вздохнул и поправил непривычные и неудобные очки. "Настоящий манчжурский император". Тьфу!

– Мне здесь нравится, - сказал Клавдий Аттилий.
– Тихий город, спокойный какой-то. Ничего общего с Космическими Карфагенами или безумными городами на Земле 21 века...

"Еще бы, - понял его по-своему Джеймс, - город в глубине материка, мощнейшая система ПВО. Хотя после Скоттенбурга ни в чем нельзя быть уверенным".

– Но я еще не решил, что делать дальше, - продолжал римлянин.

"Этот человек - возможно, самое ценное мое приобретение, но нельзя на него давить, - подумал Хеллборн.
– Он может очень сильно обидеться. На него уже давили, когда он гостил у греческой секретной службы на острове Гавдос".

– Оставайтесь здесь, - сказал Джеймс вслух.
– Документы надежные, этих денег вам хватит надолго, а я свяжусь с вами через месяц-другой. Тогда и продолжим наш разговор.

На том и порешили.

Матильда Робинсон была преисполнена энтузиазма:

– Теперь я верю, что это не розыгрыш. Целый новый мир! Только покажи мне Альбион, и ты получишь вернейшего союзника до гроба и после него.

– Тогда будь готова в любой момент покинуть прекрасную Монопланию, - сказал Хеллборн.
– Надеюсь, этот момент наступит в самом ближайшем времени.

"Когда умирает надежда?" - невпопад вспомнил он.

Три дня спустя, очень ранним утром, Беллоди ворвался в одну гостевых комнат альбионского посольства и растолкал Хеллборна: