– Думайте, - неожиданно легко согласился американец.
– Думайте, только не слишком долго.

В дверь постучали.

– Разрешите, сэр?

– Да-да, конечно, впустите ее. А вот и наш свидетель!

Хеллборн обернулся к распахнутой двери, и не только слова, но и молекулы воздуха застряли у него в глотке.

На пороге стояла мисс Патриция Блади собственной персоной.

– Ты?...
– только и смог вымолвить Хеллборн. Дьявол, почему она в британском мундире?! У него не хватило душевных и физических сил задать этот вопрос вслух, но она все правильно поняла.

– Я урожденная англичанка, присягала королю и протектору, - сказала Патриция.
– Ты знаешь, я действительно люблю Скоттенбург, это моя вторая родина, но Лондон я люблю еще больше. Ты же сам говорил, Джеймс, есть дружественные государства, но не бывает дружественных разведок...

– Достаточно, не оправдывайся, - прохрипел Хеллборн. Решительно, никому нельзя верить в эти времена. Покойники оживают, старые и надежные товарищи носят чужие маски.

– В ту ночь я тоже перебралась через ограду альбионского посольства, - продолжала мисс Блади.

" Однажды здесь мог пройти враг - очень опытный и опасный враг", - вспомнил Джеймс. И он - она действительно прошла.

– ...и поехала за тобой на мотоцикле с выключенными огнями. После того, как ты напоил меня снотворным, заботливо укрыл одеялом и поспешил раствориться в ночи, я не могла не последовать за тобой. Обычная рутина. Хотя и не рассчитывала узнать что-то особенное. Но любая информация могла оказаться полезной - вдруг ты планируешь встретиться с каким-нибудь полевым агентом или нелегалом? А оно вот как получилось.

– Так ты просто стояла снаружи и спокойно смотрела в глазок камеры, пока я убивал беззащитного старика?
– нашел в себе силы съязвить Хеллборн.

– Все произошло слишком быстро, - спокойно заметила Патриция.
– Я уже ничем не могла помочь ему, и поэтому продолжала снимать. Теперь правосудие восторжествует, и это будет самой лучшей помощью.

Хеллборн встретился с ней взглядом - и испугался. Чертова фанатичка. Она действительно в это верит! А я-то все эти месяцы думал, что рядом со мной немного циничная, немного сентиментальная настоящая альбионка - как отлично она играла свою роль!

– Так что, мистер Хеллборн?
– снова заговорил Рэнкин.
– Признание? Мотивы? Адвокат? Альбионский консул?

Джеймс ничего не ответил.

– Жаль, очень жаль. Сержант, верните его в камеру!

* * * * *

Голова опять разболелась. Врачи предупреждали, что эти приступы могут продолжаться довольно долго. Хеллборн не осмелился тогда спросить, что значит "долго" - недели? месяцы? годы? Таблетки отобрали при аресте. Хорошо хоть очки оставили. Все-таки это была британская имперская тюрьма, а не яма в лагере индюшатников или арсенальный погреб на корабле абиссинеров... Джеймс забарабанил в дверь, всего минуту спустя по ту сторону решетки появился охранник. Хеллборн объяснил, в чем дело. Охранник вежливо кивнул и вернулся через четверть часа, с двумя таблетками и стаканом воды.

– Среди ваших таблеток мог быть яд, - с подкупающей искренностью объяснил офицер, - поэтому я принес вам аналогичные из медпункта. Если хотите, я могу и врача пригласить...

– Спасибо, - буркнул Хеллборн.
– Может быть. Как-нибудь потом.

Сервис, как в пятизвездочном отеле. Одиночная камера. Черт бы их побрал.

Да, это не зиндан индюшатников, но положение вещей было как никогда смертельным и опасным.

– Детородный орган князя тьмы, - получивший пуританское воспитание Хеллборн не смог придумать более сильное ругательство.

Что делать? Куда бежать? Где искать выход? Существует ли выход вообще? Какая глупая и нелепая ситуация!..

Но Патриция... Как она смогла? Как ей это удалось?! Как далеко она пойдет? Впочем, и так понятно, что далеко пойдет - с такими-то талантами.

– К вам посетитель, - поведал охранник некоторое время спустя.

"Альбионский консул?" Хеллборн бросил взгляд на гостя и оторопел. По ту сторону решетки стоял сэр Энтони Гильберт, контр... нет, уже вице-адмирал, директор Альбионской секретной службы.

– Очень рад вас видеть, сэр, - Джеймс собирался выиянуться по стойке "смирно" и отсалютовать, но вовремя вспомнил, что как заключенный, делать этого не обязан.

– Не обольщайся, - довольно грубо и немного невпопад отвечал сэр Энтони.
– Я совершенно случайно оказался в Моноплании. Прилетел на том самом дирижабле. И тут мне сообщают такую радостную новость! Один из лучших сотрудников арестован за грязное уголовное преступление! Что там произошло, Джеймс?

– Нас не могут прослушивать, сэр?
– промямлил наученный горьким опытом Хеллборн.