– Хорошо! Это хорошо!
– смех Дитя заполнил весь лес, а поселок понес серьезный урон. В окнах лопались стекла, с петель срывало двери. В одном из домов рухнула крыша, - но я еще не все сказал. Когда с Горниками будет кончено, ты уйдешь со мной!

– Об этом мы не договаривались! Скажи свое имя, я не могу уйти с тем, чьего имени не знаю.

– Ты просишь невозможного!
– от угрозы, зазвучавшей в голосе Дитя, начали валиться деревья, и первой пострадала ель, которая пришла на помощь девочке, - ты не смеешь ставить условия!

– Я не отступлю, - твердо повторила Влада, - твое имя в обмен на мою жизнь!

– Хорошо. Мои родители-Пущевик и Зломир, нарекли меня Олзом. Меня зовут Олз. Я выполнил твое требование, выполни и ты мое!

– Хорошо, - согласилась княжна, - Горники, подойдите ко мне!

Зверята собрались вокруг Владины. Чуть помолчав, девочка занесла над Горниками черную руку. Олз довольно засмеялся и зашумел волосами-кроной.

– Мне очень жаль, - расстроено прошептала девочка, - но…Горники настало ваше время. Я привожу приказ в исполнение. Нападайте!

А для тебя Олз я приготовила другое угощение, полакомись кровью из моей здоровой руки. Слышишь, Перун, моя кровь для Олза!

Дитя не успело и пошевелиться, как княжна, все так же, не поднимая глаз, сделала шаг к стволу-туловищу Дитя и мазанула рукой, пострадавшей от укола ели, по стволу Олза.

В это время Горники расправлялись с плотоядными ветвями.

А Олз, не в силах пошевелить рукой, беспомощно стоял, меча глазами громы и молнии. Загорались крыши домов, шатались скалы, сыпались камни. Впрочем, все это бесполезное сотрясание воздуха длилось лишь несколько минут. Одеревенение, вызванное кровью Влады, очень скоро достигло глаз Олза и глаза чудовища затянуло пленкой.

Влада перевела дыхание. Окончив свою работу с ветвями, Горники, не дожидаясь приказа Владины, взялись за Олза. Когда девочка наконец подняла глаза, Олз стал похож на обычное дерево. Если бы не мутно-красные глаза, его можно было принять за дерево, только дерево невероятных размеров. Впрочем, у чудовища был еще рот полный острых щепок. Через десять минут было почти все кончено.

– Остановитесь на минутку, - вдруг обратилась княжна к Горникам, - я хочу закончить разговор с Олзом.

Горники остановились, но было видно, что они начеку.

– Ты повержен, но я проявляю к тебе уважение! Так велит мне закон предков, - девочка наклонилась и положила у подножья дерева упавшую шишку, - но теперь давай поговорим о нашем незавершенном деле. У тебя есть выбор: или Горники заканчивают свою работу и от тебя в ближайшие пятнадцать минут ничего не останется или ты освобождаешь пленных и под конвоем Горников отправляешься к Зломиру.

Нормальной речью Олз владеть больше не мог, поэтому дальнейшие слова Олза услышала только Владина.

– Я умру от голода, если выполню то, что ты велишь, -жалобно запротестовало Дитя, -мне уже сейчас надо пополнить свои запасы энергии, а ты хочешь меня лишить и тех, что у меня есть сейчас. Людишек осталось совсем мало, и я берегу каждую каплю их сущности…Пойми, я не виноват в том, что меня создали таким! Пожалей меня, ослабь свою волю! Мне немного надо! Вся сущность жителей этой деревни вместится в меня за несколько мгновений! И мы тронемся в путь. Я отведу тебя к Зломиру! Быстрей, иначе я умру от голода!

– Ты сейчас умрешь от другого!
– разозлилась княжна,-только скажу слово Горникам!

– Ну, хорошо же, - зашипело Дитя, - я выполню твое нечестивое требование! Но, берегись! Настанет время, когда я снова буду в силе и тогда посчитаюсь с тобой и всем твоим родом!

– Хорошо, что ты меня предупредил, - успокоилась Влада, - теперь я постараюсь сделать так, чтобы ни у тебя, ни у Зломира, никогда не появилось шанса посчитаться с кем бы то нибыло! Верни людям жизнь, иначе я ни за что не отвечаю!

Повисла тишина. Прошло не больше пяти минут и Олз принял решение. Дитя вздохнуло почти по-человечески, и тут же из леса появился первый человек.

Человек шел не торопясь, будто и не было нескольких месяцев его отсутствия в поселке. На губах у человека играла улыбка, но в остальном было не все ладно. Человек находился в крайней степени истощения. Рубаха висела на нем мешком. Кивнув Людоте, человек двинулся к своему дому и остановился в недоумении. Дом догорал.

Следом за первым потянулись другие односельчане. Все они были в разной степени истощения. Особенно досталось мужчинам.

Последними появились домочадцы Людоты, никто из них не осознавал произошедшего с ними. Конечно их удивило то, что произошло с деревней, но их удивление было мимолетным. Сестры тут же скрылись в доме, а отец, с ослабевшим дедом, сели прямо на землю. Оставшиеся до дома метры они осилили с трудом. Вернувшихся было четверо. Не увидев мать, Людота выскочил на крыльцо, и стал вглядываться в дорогу, ведущую из леса в деревню.

– Что-то неладно!
– волновался Людота, - Владушка, нет моей матери!