– Елена! Наверное, небеса должны были рухнуть, прежде чем ты догадалась бы позвонить!

Девушка открыла, было, рот, пытаясь ответить, но звонкий поток, лившийся из трубки, с другого конца мира было не прервать.

– Я извелась, находясь в неведении! Что у тебя происходит?

– Так почему не позвонила?

– Ты же знаешь, как я занята! К тому же, теперь все необходимо поменять! Боже, я сойду с ума!

– Инна, я хотела бы…

– Мы приезжаем в поместье через пару дней! Конечно, так как я хотела все организовать не будет возможности, но я надеюсь на твое содействие!

– Погоди… как приезжаете? Куда?!

– Я считаю, это просто блестящая идея! Все решится на месте, и не надо будет лишний раз тратить время на перелеты! То, что все решилось так вовремя, просто великолепно!

– Инна, что ты задумала?

– Родители Дона уже вылетели, они постараются все подготовить к венчанию.

– Ты собираешься венчаться здесь, в поместье МакАлистеров?!

– Ты так удивлена? Или может, возражаешь? В прочем, не заставляй меня волноваться, как обычно. Я надеюсь, ты ничего не натворила? Не смей помешать мне, Елена! Я желаю, чтобы все прошло идеально!

– Я не сомневаюсь, дай мне поговорить…

Короткие гудки, остановили ее слова. Приложив прохладный пластик к разгоряченному лбу, она не в силах усвоить услышанное, просто прикрыла глаза.

– Видно не судьба… дорогая Марта, поговорим, по вашему приезду. Что все это значит, черт возьми? Почему она все поменяла? Почему?

Она, уронив трубку, склонила голову к коленям, запустив руки в свои каштановые кудри.

«Кажется, нет ничего на этом свете, что я могла бы хоть немного предугадать… даже мой сон, неподвластен мне… Д аже во сне я бессильна… все, что у меня есть – всего лишь моя жизнь…»

События последней ночи ожили в ее памяти, заставляя сердце учащенно биться, как и в прочем, каждый раз, когда она вспоминала этого человека.

«Моя жизнь полна лишь тобой… даже если я всего лишь предвестник для тебя… даже если я не могу заставить биться твое сердце так же часто, как неистово бьется мое, когда вижу тебя , когда вижу, как садится солнце за окном , когда я покидаю тебя с рассветом, желая лишь заснуть и спать… С пать всегда… дорогой Господь!..»

– Все готово! Придется потрудиться над тарелкой!

Мелодичный голос не сразу отозвался в ее сознании. Елена подняла голову, приходя в себя. Но горькое и в то же время волшебное напоминание, глядело на нее из кухни, радушно приглашая позавтракать.

– С eud taing …[83] - теплая улыбка коснулась ее губ. Девушка поднялась, следуя к столу. Присев на краешек большого стула с деревянной спинкой, она, поднесла ложку к губам, и, слушая говорившую женщину, прикрыла глаза, пробуя на вкус содержимое тарелки.

– Сегодня удивительно тепло! Хозяин наверняка будет на работах до вечера! Ведь столько нужно успеть…

Она говорила, а воображение лишь дополняло ее речи, и словно по волшебству, вознесся потолок, раздвинулись стены, она ощутила шершавую поверхность деревянного стола, нижнего зала в Рейнвуде… еще миг, и треск масла на сковороде сменился треском поленьев камина…

– Можно прогуляться до поселка. Мне необходимы кое-какие травы, и я не собираюсь покупать их у аптекаря! Самые лучшие растут на полях у Трех Ручьев! Там обзор хороший, можно полюбоваться окрестностями!

Темно синее платье в пол… белоснежный передник… как всегда какие-нибудь восхитительно пахнущие цветы или травы, выглядывают из карманов, сорванные ею по дороге, куда бы она ни шла… Молли… дорогая Молли… За окном слышался звон железа… грубый мужской смех… Елена ощущая тепло в груди, лишь тихо усмехнулась, зная, что сейчас распахнуться двери, и войдет он…

– Ты не выспалась, дорогая?

Елена открыла глаза, глядя на ложку, так и застывшую в руке у лица. Ее видение рассыпалось, оставляя лишь реальность.

– Простите, я немного задумалась.

– Мне велено привязать тебя к стулу и не отпускать, пока не наешься. Кажется, я понимаю, что имел в виду хозяин. После, если ты согласна, составишь мне компанию?

Гостья кивнула, с удовольствием взявшись за еду. Она и в самом деле была отменной, но при воспоминании о порубленных бутербродах, предложенных ей недавно хозяином дома, все же сжалось сердце.

– Я пойду с вами. Не смогу сидеть взаперти.

– Вот и чудесно! Только платьице надень, солнце у нас мягкое, полезно позагорать.