–  Тихо!
– прошептал мне Бижу.
– Птица секретарь со змеей сражается.

Мы спрятались за длинные, мясистые, причудливо изогнутые листья огромной агавы и стали осторожно наблюдать за боем. Секретарь обежал вокруг черной двухметровой змеи, высоко поднявшей голову, и вдруг, издав хриплый, воинственный крик, бросился на нее, широко открыв короткий кривой клюв и растопырив крылья. Змея резко метнулась навстречу врагу. Секретарь, обороняясь, выставил крыло, и укус змеи пришелся в длинные конечные перья, не причинив птице вреда. В то же мгновенье секретарь ударил ее ногой, схватил когтями за шею у самой головы и, прижав к земле, нанес несколько ударов в голову острым клювом. Змея бешено извивалась, стараясь вырваться из цепких когтей. Еще несколько ударов, и она перестала двигаться. Секретарь поднял голову, осмотрелся и с криком взвился в воздух, унося свою добычу.

После обеда мы отправились на озеро вместе с Тассамой. Тассама жил в соседней деревне и был здесь желанным гостём. Он и Бижу часто вместе охотились, пропадая в лесу по целым неделям. Их связывала старая дружба, с тех пор как Бижу спас во время охоты Тассаму из когтей леопарда. До ближайшей эфиопской деревни было несколько километров, и Бижу со своей женой были почти всегда одни. Единственный дом, стоявший рядом на озере, недавно построенный Мультоном, почти, всегда пустовал.

Солнце было в зените и жгло немилосердно. Ослепительный свет резал глаза. У воды около шлюпки стоял Мультон.

Увидев нас, он оживился.

–  Половим рыбку сегодня вечерком!
– крикнул он, вытирая платком лоб.
– Я хорошие крючки привез.

Бижу познакомил нас. Это был худой, необычайно подвижной человек, куривший сигарету за сигаретой.

–  Я в прошлое воскресенье щуку килограмма в три на спиннинг выхватил, - сказал Мультон, обращаясь ко мне.
– На спиннинг здесь утром идет.

О вчерашнем дне не было сказано ни слова. Бижу был бы неприятен этот разговор. Мультон же, наверно, думал, что мы не знали о его намерениях.

Усевшись на берегу, мы стали ловить рыбу с помощью мелких шариков, приготовленных из смеси ядовитых бобов акации- барберы и муки. Несмотря на полуденный час, ловля шла хорошо. Рыбы, полакомившись нашей приманкой, всплывали на поверхность вверх животом, и мы подхватывали их сачками.

Озеро находилось в кратере потухшего вулкана. Вода в нем, поступавшая из глубины недр, была холодна и прозрачна. Обрывистые берега со всех сторон окружали озеро, отделяя его от остального мира. Лишь в одном месте среди скал был небольшой проход: словно гигантский меч ударил по краю огромной каменной чаши и рассек ее до самой воды. По этому проходу часто приходили на водопой животные, и охотники устраивали здесь засаду.

Буйные зеленые заросли спускались к самой воде. Огромные смоковницы с широкими пятипалыми листьями и мягкими, как вата, сладкими грушевидными смоквами росли рядом с папаями - невысокими деревьями с большими, яркожелтыми, похожими на дыню плодами. Пальмы-хамеропсы с утолщавшимися кверху стволами, словно завернутыми в черный лохматый войлок, стояли среди яркозеленых кустов, среди лимонных и апельсиновых деревьев. Это был отдельный мирок со своими климатическими законами. Лес, покрывавший берега озера, был всегда по-весеннему зелен. Особенно чувствовалась изолированность этого зеленого островка в сухой период, длящийся здесь более полугода. В это время саванна, лежащая вокруг кратера, почти мертва, выжженная палящим тропическим солнцем трава полегла и высохла. Ветер гонит по равнине тучи пыли. Редкие, одинокие деревья понуро стоят с пожелтевшими листьями. Но около озера, по склонам кратера, лес попрежнему зелен. Климатические законы саванны на него не распространяются. Здесь всегда весна.

Мы сидели в тени огромных бананов. Справа чуть слышно шуршал гигантский камыш, походивший на бамбуковые заросли. Слева от нас была поросшая низкой густой травой маленькая площадка, упиравшаяся в покрытый кустарником склон. На ней, на высоких деревянных подставках, стояла опрокинутая изящная шлюпка. Час назад лодку покрасили в белый цвет, и Мультон ходил вокруг нее, критически осматривая работу.

–  Ну, как рыбка? Идет?
– крикнул он.

–  Хорошо берет!
– ответил Бижу, подхватывая сачком большого линя.

Мультон подошел посмотреть.

–  Я думаю с лодки попробовать, когда краска подсохнет, - сказал он, разглядывая наш улов.
– Эти итальянские мастера - просто разорение.
– Он указал на лодку.
– За три часа работы взяли с меня двести эфиопских долларов. Правда, из Аддис-Абебы приезжали, но все же дорого. Посмотрите, хорошо покрасили?

Лодка была вся беленькая, без единого пятнышка.

–  Неплохо сделано, - сказал я.
– Сразу видно, что настоящие мастера красили.

От этих слов Мультон пришел в хорошее расположение духа.

–  Вы знаете, я пригласил мистера Шоффилда с женой приехать покататься на лодке и решил привести шлюпку в порядок. Дороговато получилось, ну ничего.

Я знал Шоффилда. Это был представитель нефтяного американского концерна «Синклер», человек очень богатый.

Ветерок прекратился, и стало невыносимо жарко. Где-то рядом тихо звенела одинокая пчела. Два эфиопа из соседней деревни Месну, помогавшие итальянцам красить лодку, купались на самой середине озера. Они перекликались и гонялись друг за другом. Это были отец и сын.