Решение хотя и было принято, но люди фактически не сдвинулись с насиженных мест. Куда ехать, если там, на большой земле, у них нет жилья. Тем не менее, то ли в расчете на то, что люди уедут, то ли по халатности, в посёлок не завезли вовремя топливо и продовольствие, необходимое для зимовки. Когда осенью река уже встала, выяснилось, что угля хватит всего на один месяц. Продовольствия на месяц-два. Тогда решили начать эвакуацию людей.

Щукин хорошо знал обо всех этих перипетиях, ибо сам, работая истопником в котельной, вынужден был постоянно экономить уголь. Когда он заболел, в городе ещё оставалось сотни полторы людей. Щукин и думать не думал, что их смогут вывезти так быстро. Он и матери написал, что домой вернётся не раньше чем через пару месяцев. Однако предупреждение о надвигающейся длительной непогоде вынудили ускорить эвакуацию.

В тот день, когда фельдшер вернулась от больных, в том числе и от Щукина, ей приказали готовиться к срочному отъезду. Она возразила, ведь у неё в посёлке оставались ещё больные.

– Как быть?

— Не беспокойтесь. В течение двух дней вывезем всех. Специальная бригада будет обходить дома и проверять, чтобы никто не остался. А вам надо спешить — у вас трое детей. С собой берите только самое необходимое. Возможности вертолётов ограничены.

– А как же остальное имущество?

– Ваши двери опечатают. Всё сохранится. А летом можно будет забрать, что сочтёте нужным.

В тот же день фельдшер улетела на большую землю. А на другой день, когда Щукин ещё метался в полузабытьи эвакуационная бригада медленно двигалась по улице, где стоял домик Щукина. Этот домик стоял на отшибе. В нём не горел свет. Из трубы не шёл дым. Дорожка к нему была полностью занесена снегом. Всё это создавало впечатление отсутствия признаков жизни.

– Здесь уже все уехали, – предположил кто-то из членов бригады.

– Что, мы сейчас должны заняться расчисткой дороги? Убить массу времени, бултыхаясь в снегу, чтобы убедиться, что здесь никого нет.

– По описи здесь проживал истопник Щукин. Должно быть, он сейчас уже сидит у телевизора где-нибудь у себя в Курске и чай попивает, а мы тут мудо....ся. Пошли дальше!

Бригада развернулась и пошла на другую улицу. А на следующий день посёлок покинул последний вертолёт.

Осознав, что его здесь бросили одного, Щукин был в отчаянии. Проведя здесь прошлую зиму, он отчётливо представлял себе, что его ждёт. Куда-то добраться отсюда сейчас зимой — просто невозможно. Но и прожить здесь одному до следующего лета тоже не реально. Что делать?

Щукин не обладал твёрдым характером. Школа, да служба в армии были его университетами. Он понимал, что не годится в герои, которым по плечу преодолеть самые невероятные тяготы. Но у него не было выхода, и он начал думать, что делать, чтобы выжить.

“Прежде всего, следует подумать о топливе и продовольствии”, – решил Щукин. Тотчас, вооружившись гвоздодером, направился в котельную. Там, как он полагал, должно было оставаться какое-то количество угля. Его домашних запасов хватит месяца на два, а нужно быть обеспеченным, как минимум, на семь. Проникнув в котельную, он обнаружил там приблизительно 5 тонн угля. Для котельной это были крохи, а для Щукина намного больше, чем надо. “В любой момент может начаться метель, которая окончательно занесёт дороги, – подумал Щукин. – Поэтому нужно немедленно действовать!” В котельной он нашел санки с прикреплённым к ним ящиком. Их использовали для вывоза со двора котельной снега. И работа началась.

Щукин был ещё слаб, и ему не удавалось сделать один рейс быстрее, чем за два часа. Это была тяжёлая работа! Однако в первый день ему удалось сделать четыре рейса, сложив доставленный уголь в сарае — пристройке к дому. К концу следующего дня он совершенно выбился из сил. Однако остался доволен собой, так как посчитал, что заготовленного угля хватит на 8-9 месяцев.

На другой день с утра он вскрыл медпункт. Однако кроме аспирина, каких-то желудочных таблеток и бинтов он там ничего не обнаружил. “Ладно, хорошо хоть это. А если серьёзно заболею, мне всё равно конец”, – решил Щукин. Уже собравшись уходить, он случайно обнаружил коробку, заполненную пузырьками с аскорбиновой кислотой. “Кажется – это витамин С?” –припомнил Щукин и, прихватив коробку, направился в магазин.

Вскрывая дверь магазина, Щукин подумал: “Что я делаю? Ведь это воровство! Может быть, мне следует оставить записку, что взял то-то и то-то. Обязуюсь всё потом оплатить”. Но он тотчас отогнал эти мысли: “Меня предали, бросили на произвол судьбы, вынудили это делать. Я просто не могу терять времени на эту писанину”.

В магазине, как и предполагал Щукин, оправдались самые худшие его ожидания. Здесь он не обнаружил никаких мясных или рыбных продуктов, консервов, даже концентратов. Это было ужасно! Но всё же его запасы пополнились некоторым количеством крупы, несколькими бутылками растительного масла, солью и спичками. “Пройдусь-ка я по домам”, – решил Щукин. Этого ему очень не хотелось, но выхода не было. Возможно, у кого-нибудь осталось съестное.

В первом доме, куда он попал, продуктов не оказалось. Зато здесь он обнаружил много батареек для фонарика. Это была удача, поскольку на другой источник света рассчитывать не приходилось.

Во втором доме тоже не было еды, но здесь был новый тулуп и унты, которые могли бы пригодиться. Но Щукин их всё же не взял.

В третьем доме он нашёл целый клад. “Спасибо вам, люди!”, – так и хотелось сказать Щукину. Здесь он обнаружил ящик мясных консервов, несколько банок с вареньем и маринованными грибами, сахар, муку. Проживавшая здесь семья, видимо, серьёзно подготовилась к зимовке, но была срочно эвакуирована. “Если останусь жив, найду хозяев, отдам им всё, что заработал”, – решил Щукин.