и ласкаться к нему, бесцеремонно проскальзывая между ногами чистокровного скакуна; хозяин досадливо отгонял преданных псов, но это их нисколько не обескураживало. — Прекрасная дисциплина, черт побери! — воскликнул этот странный американский военачальник. — Я осмели¬ ваюсь предположить, господа, что вы возвращаетесь с вы¬ сот Дорчестера, куда пришли из лагеря пешком, а теперь, отступая, решили прокатиться. Молодой капитан встал и, почтительно сняв шляпу, ответил: — Мы возвращаемся с этих холмов, это правда, сударь: но, для того чтобы отступать, надо сначала встретиться с врагом! — Ах, у вас белая кокарда! Раз вы в таком чине, су¬ дарь, полагаю, что у вас есть какие-то основания для по¬ добного поведения!.. Лежать, Юнона, лежать! — Эта дама час назад была высажена у перешейка со шлюпки королевского корабля, сударь. Мне был дан при¬ каз доставить ее к генералу, командующему правым кры¬ лом. — Дама! — многозначительно повторил кавалерист, медленно проводя рукой по своему орлиному носу. — О, если речь идет о даме, то ей надо предоставить все удоб¬ ства... Пошла прочь, Юнона! — И, повернув голову к адъю¬ танту, стоявшему рядом с ним, он проговорил, почти не понижая голоса: — Должно быть, какая-нибудь любов¬ ница Хау, которую он послал сюда в качестве образца добродетели и скромности. В таком случае, сударь, вы правильно сделали, взяв лошадей, — громко продолжал он. — Я удивляюсь лишь, почему вы запрягли не шестер¬ ку, а только пару. Но скажите, как идет постройка укреп¬ лений?... Отстань, тебе бы жить при дворе, Юнона, там бы ты лизала пятки господам министрам и своей угодливо¬ стью заработала бы себе ленту! — Их строят, сударь, а так как все внимание королев¬ ских войск приковано к батареям, то мы закончим работы до рассвета, прежде чем они успеют что-нибудь заметить. — Да, землю копать мы мастера, а вот умеем ли мы еще что-нибудь?.. Мисс Юнона, ты рискуешь своей драго¬ ценной шкурой! Ах, ты так! Ну, пеняй же на себя! — И вспыльчивый генерал вытащил из кобуры пистолет и дважды прицелился в голову собаке, все еще ласкавшейся к нему в порыве слепой любви, но пистолет оба раза дал 348

осечку. Недовольный собою, оружием, соба¬ кой, он обернулся к сво¬ ей свите и с досадой крикнул: — Господа, если кто-нибудь из вас уничтожит эту тварь, то за услугу, оказанную мне, обещаю отозваться о нем с похвалою в пер¬ вом же моем донесении конгрессу! Один из сопровож¬ давших его конюхов свистом подозвал к се¬ бе спаньеля и, вероятно, тем самым спас жизнь впавшей в немилость фаворитке. Тем временем генерал, как видно, совсем успокоился и, снова приняв величавый вид, обратился к капитану и его спутникам: — Прошу прощения, что задержал вас. Можете про¬ должать путь. На холмах еще до восхода солнца может за¬ вязаться серьезное дело. Вы, без сомнения, пожелаете быть там. Он поклонился с изысканной вежливостью, и обе груп¬ пы медленно разъехались в разные стороны. Однако вско¬ ре генерал повернулся в седле, словно пожалев о своей снисходительности, и со свойственной ему насмешливо¬ стью прибавил: — Капитан, прошу вас, будьте особенно предупреди¬ тельны со столь высокопоставленной дамой! С этими словами он пришпорил коня и ускакал вместе со свитой. Сесилия не пропустила ни одного слова из этого крат¬ кого разговора и ощутила в сердце холодок разочарования. Когда они тронулись в путь, она спросила, едва дыша, и упавший голос выдавал ее чувства: — И это Вашингтон? — Он-то? — воскликнул ее спутник. — Нет, нет, суда¬ рыня! Вашингтон совсем другой человек! А это знатный английский офицер, которому конгресс дал чин генерала 349

нашей армии. Говорят, что он столь же храбр в бою, как не сдержан в гостиной, и все же в его оправдание я должен сказать — хотя я никогда не мог понять, почему он так заносчив и высокомерен, — что он очень предан делу сво¬ боды. Сесилия предоставила капитану мысленно примирять противоречия в характере его начальника, а сама с облег¬ чением вздохнула, узнав, что это не тот человек, которому предстояло решить ее судьбу. Стараясь наверстать поте¬ рянное время, возница погнал лошадей, и они понеслись во весь опор. Оставшийся короткий путь до Роксбери все молчали. Канонада'гремела с прежней силой, и было опас¬ но останавливаться под обстрелом противника; поэтому капитан выбрал защищенное места в небольшой ложбине и, покинув там своих пленников, отправился на розыски генерала, которого ему приказано было найти. Во время его недолгого отсутствия испуганной Сесилии, сидевшей в повозке, довелось не только слышать, но отчасти и ви¬ деть происходящий неподалеку бой. Единственную тяжелую мортиру американцев разорва¬ ло прошлой ночью. Однако они бшщ из других орудий с неослабевающим упорством, и не только по англий¬ ским полевым укреплениям, но и по перешейку, от кото¬ рого их отделяло устье реки Чарлстон, а также и дальше, к северу, прямо по позиции, занятой неприятелем на роковых холмах Чарлстона. В отместку за эти атаки английские батареи, расположенные к западу от Бостона, открыли беспрерывный огонь, в то время как батареи на восточной стороне города бездействовали, не подозревая о грозящей им опасности. Офицер возвратился и сообщил Сесилии, что его поиски увенчались успехом и ему приказано доставить ее к аме¬ риканскому главнокомандующему. Для этого требовалось проехать еще несколько миль, и молодой человек, уже начинавший тяготиться своей новой обязанностью, не стал долго мешкать. Путь их лежал по безопасной ложбине; дорога была хорошая, возница правил бойко, и не прошло и часа, как они переправились через реку, и Сесилия очутились в городке, бывшем колыбелью науки в коло¬ ниях 1. 1 Имеется в виду городок Кембридж близ Бостона, где был основан в 1636 году первый в США университет. 350

Городок находился в дружеских руках, тем не менее всюду можно было заметить следы присутствия нерегуляр¬ ных войск. Университетские здания были превращены в казармы; у дверей трактиров с шумом и гамом толпились солдаты, жаждавшие выпить и развлечься. Офицер велел остановить повозку у наиболее спокойного из этих при¬ станищ бесшабашных гуляк и объявил, что Сесилии придется подождать здесь, пока он не узнает намерений главнокомандующего. Сесилии это не очень понравилось, но, подчиняясь обстоятельствам, она вышла из повозки без возражения. Сопровождаемая Меритоном и незнаком¬ цем, она прошла вслед за офицером сквозь буйную толпу, и никто не осмелился не только оскорбить ее, но даже проявить хоть малейшую неучтивость. Любители сильных выражений, которых было там немало, стихали при ее приближении и почтительно расступались, так что до ее ушей донеслось лишь одно громкое замечание, хотя приглушенный гул голосов провожал ее до самого крыль¬ ца. Это единственное замечание было данью восхищения ее грациозной походке, и, как ни странно, ее спутник счел нужным извиниться перед ней, шепнув, что это сказал «один из южных стрелков, чей полк славится не только ловкостью и храбростью, но и грубоватостью!» Внутри трактир имел совсем другой вид, чем снаружи. Скромный лавочник, который содержал его, занимался но¬ вым для него делом, то ли уступая требованию времени, то ли из желания заработать; но по молчаливому соглаше¬ нию с посетителями, постоянно осаждавшими трактир, хозяин, снабжая всех желающих горячительными напит¬ ками, сохранил большую часть помещения для своей семьи. В распоряжение публики, однако, был предоставлен большой зал, куда и провели Сесилию и ее двух спутников, даже не извинившись за царивший в нем беспорядок. Там было человек двенадцать: одни спокойно сидели у пылающего камина, в том числе и две женщины, другие расхаживали по всему залу, третьи разместились как попа¬ ло на стульях. При появлении Сесилии ^се насторожились, но вскоре забыли о ее присутствии, хотя ее плащ из доро¬ гой материи и шелковый капюшон привлекли внимание женщин, и они посмотрели на Сесилию с таким оскорби¬ тельным любопытством, как еще ни разу никто не глядел на нее за время ее полного опасностей ночного путешест¬ вия. Она села на предложенный ей стул у веселого огня —* 351

единственного источника света в комиате — и приготови¬ лась терпеливо ждать своего проводника, который тотчас же отправился в соседний квартал, где помещался штаб американского главнокомандующего. — В такое время нашей сестре лучше оставаться до-« ма, — сказала сидевшая рядом с СесвСлией женщина сред¬ них лет, которая усердно вязала; однако по ее дорожному платью было видно, что она тоже не здешняя. — Да знай я, какие здесь страхи, я бы ни за что не стала переправ¬ ляться через Коннектикут, хоть у меня тут мой единст¬ венный сын воюет. — Сердцу матери, должно быть, очень больно, — заме¬ тила Сесилия, — слышать шум сражения, в котором при¬ нимает участие ее сын. — Да! Принц пошел в армию на полгода и уже почти дал согласие остаться там, пока город занят англичанами. — Сдается мне, — сказал степенного вида фермер, си¬ девший напротив нее, — что имя вашего сына не подходит тому, кто сражается против короля! — Его назвали так еще до того, как король стал слу¬ шать дурных советчиков. А имя, данное при святом кре¬ щении, нельзя менять, как бы ни менялась жизнь. Я ро¬ дила двойню: одного я назвала Принцем, другого — На¬ следником, потому что они появились на свет как раз в день совершеннолетия принца — нынешнего короля. А ведь это случилось прежде, чем переменилось его сердце, и тогда жители Массачусетса любили его, как родного. — Ну что ж, хозяюшка, — сказал фермер, встав с до¬ бродушной улыбкой, чтобы предложить ей в знак дружбы понюшку настоящего шотландского табаку и как бы из¬ виняясь за вмешательство в ее домашние дела, — значит, в вашей семье есть наследник престола! Принц-наследник, говорят, идет сразу после короля, а судя по вашему рас¬ сказу, один из ваших сыновей храбрый малый и не соби¬ рается продать свое наследство за чечевичную похлебку. Вы сказали, что Принц сейчас служит в наших войсках? — В эту самую минуту он стреляет одним из этих боевых таранов на Бостонском перешейке. Господь свиде¬ тель, тяжело разрушать дома людей той же религии и той же крови, что ты сам. Но что поделаешь, надо же поме¬ шать злым умыслам тех, кто живет в праздности и рос¬ коши, пока другие трудятся в поте лица своего. .Честный фермер, лучше разбиравшийся в новейшем 352

военном искусстве, улыбнулся ошибке женщины и сказал с серьезностью, придававшей его шутке еще больше юмора: — Ну, пожелаем вашему сынку не слишком устать до утра от возни с таким тяжелым оружием. Но что делает в это время Наследник? Сидит ли спокойно дома с отцом, благо считается младшим? — Нбт, нет! — сказала женщина, печально качая голо¬ вой. — Я надеюсь, что сейчас он в обители нашего небес¬ ного отца. И вы ошибаетесь — он не младший. Он родился первым и каким же красавчиком вырос! Когда по стра¬ не пошел слух, что королевские войска ворвались в Лек¬ сингтон и убивают и грабят, он взял ружье и пошел вме¬ сте с другими узнать, по какому праву те проливают кровь американцев. Он был молод и храбр, он хотел быть в пер¬ вых рядах тех, кто отстаивает свои законные права. На Бридс-Хилле он, говорят, был в самой гуще схватки с ко¬ ролевскими войсками, и больше я о нем ничего не знаю. Да, он не вернулся оттуда. Товарищи прислали мне его одежду, оставшуюся в лагере, и вот один из его носков: я надвязываю его для другого брата-близнеца. Женщина говорила просто и совершенно спокойно, но слезы катились одна за другой по ее щекам и падали на старенький носок ее убитого сына. — Вот так гибнут наши молодцы в войне с подонками Европы! — воскликнул фермер с жаром, свидетельствую¬ щим, как глубоко он был взволнован. — Пусть же ваш второй сын отомстит за своего брата! — Сохрани боже! Сохрани боже! — ответила мать. — Мстительность — дурное чувство, и я бы совсем не хотела, чтобы мой сын. отправился в кровавый бой с таким грехом на совести. Бог даровал нам эту страну, чтобы мы жили в ней, воздвигали ему храмы и поклонялись его святому имени, но при этом он даровал нам и право защищаться от притеснителей. Наследник поступил правильно, взяв¬ шись за оружие, и Принц поступает хорошо, последовав его примеру. — Я заслужил ваш упрек, — ответил фермер и обвел всех окружающих взглядом, в котором уже не прятался смешок.— Благослови вас господь, хозяюшка, и пусть он избавит вас, вашего сына и всех нас от бедствия, которое обрушилось за наши грехи на нашу страну. Как только встанет солнце, я отправлюдь на запад, в горы, и, если вы 353

хотите послать привет вашему мужу, я не откажусь сде¬ лать крюк, чтобы передать его. — Спасибо вам на добром слове! Мой старик был бы рад, если бы вы к нему завернули, да только мне уже не¬ вмоготу ни этот грохот, ни все эти страхи, и пусть лишь мой сынок возвратится с поля боя, я тут долго не задер¬ жусь. Утречком схожу в дом Креджи поглядеть на того благословенного человека, которого народ выбрал своим вождем, а потом поспешу восвояси. Я хорошо вижу: нам, женщинам, здесь делать нечего. — Тогда вам придется отправиться за ним в очень опасное место. Час назад я видел, как он со своим штабом проскакал верхом к берегу. Вы уж мне поверьте, за сего¬ дняшними необычными приготовлениями скрываются планы, недоступные нашему скромному разуму. — О ком вы говорите? — невольно вырвалось у Сеси¬ лии. — О ком же, если не о Вашингтоне, — услышала она чей-то голос за своей спиной, и удивительный звук этого глубокого и низкого голоса мгновенно напомнил ей о ста¬ ром вестнике смерти, появившемся у ложа ее умирающей бабки. Сесилия вскочила со стула и на несколько шагов от¬ ступила от Ральфа, который стоял, глядя на нее твердым, испытующим взором, ничуть не смущаясь тем, что при¬ влек к себе всеобщее внимание. — Мы с Вами видимся не в первый раз, сударыня, — продолжал старик, — и простите меня, если я скажу, что женщине должно быть приятно увидеть знакомого в та¬ ком неподходящем для нее месте. — Знакомого? — растерянно отозвалась Сесилия. — Да, знакомого: мы знаем друг друга,—многозначи¬ тельно ответил Ральф. — И вы убедитесь в этом, когда услышите, что я видел ваших двух спутников в казарме, неподалеку отсюда. Сесилия украдкой оглянулась и, к своему ужасу, об¬ наружила, что ее разлучили с Меритоном и незнакомцем. Не успела она опомниться, как старик приблизился к ней и с изысканной вежливостью, столь разительно отличав^ шейся от его грубой и небрежной одежды, произнес: — Здесь не место для племянницы пэра Англии. Ноя уже давно как дома в этом городке, где все дышит войной, и отведу вас в убежище, более вас достойное, 354

На мгновение Сесилия заколебалась, но, увидев, с ка¬ ким удивлением все на нее смотрят, с каким жадным лю¬ бопытством, прекратив свои занятия, слушают каждое слово, сказанное ею и стариком, она застенчиво приняла предложенную ей руку, и они в полном молчании поки¬ нули комнату, а затем и дом — через дверь, противопо¬ ложную той, в какую вошла Сесилия, и оказались на другой улице, в стороне от шумной и пьяной толпы. — Я не могу уйти без своих спутников, — промолвила Сесилия. — Они взяты под стражу, — невозмутимо ответил ста¬ рик, — и вы можете либо разделить с ними заключение, либо на время расстаться с ними. А если часовые дога¬ даются, что за человек тот, кто привел вас сюда, ему придется плохо. — Догадаются? — переспросила Сесилия, отшатнув¬ шись от старика. — Я думаю, что слова мои ясны! Разве он не смер¬ тельный, упорный враг свободы? Неужто вы думаете, что наши соотечественники так безрассудны, что позволят по¬ добному человеку свободно разгуливать по нашему лаге¬ рю? Нет, нет, — пробормотал старик с тихим ликующим смехом, — он искушал судьбу, как глупец, и погибнет, как собака!.. Ну, идемте! Место, куда я вас веду, в двух шагах, и вы сможете вызвать к себе этого человека, когда захо¬ тите. Старик почти силой увлек за собой Сесилию, и они действительно очень скоро остановились у двери простого уединенного дома, перед которым взад и вперед ходил ча¬ совой. Позади дома то появлялась, то исчезала длинная тень другого часового — свидетельство того, как бдительно охраняли тех, кто находился внутри. — Входите! — сказал Ральф, решительно отворив дверь. Сесилия повиновалась, но, вступив в узкий коридор, вздрогнула, увидав расхаживавшего там еще одного ча¬ сового с ружьем. Ральф, который, видимо, был здесь своим человеком, непринужденно спросил: — Приказ от Вашингтона еще не получен? — Нет, — ответил часовой, — и, судя по этой задерж¬ ке, нельзя ждать ничего хорошего. Старик пробормотал себе что-то под нос, но прошел вперед и, распахнув другую дверь, воскликнул; 355